Бей бабу молотом - будет баба золотом (осуждаю!)

Их осталось только трое. Он, она и сумерки. Холодный ветер на высоте нескольких сотен ветров трепал их длинные чёрные волосы. Голодная сталь в руках мужчины и женщины затаилась в ожидании смертельной битвы. Пурпурные глаза статуи Аммаста безразлично смотрели вперёд, расположившись аккурат между ними.

«Она прекрасна!» – думал он.

«Он прекрасен!» – думала она.

Но оба понимали, что только смерть одного из них подарит свободу другому. Рене и Эспен – две жизни, ставшие заложниками друг друга. Ни одна пара стариков, проживших вместе десятки лет, не могла похвастаться подобной связью.

То, как часто они думали друг о друге, не могло сравниться даже с тем, как часто думали Трое Братьев о Невесте. Но в этих мыслях не было ни слова любви или ласки. И тем не менее, оба признавали, что весь их жизненный путь был бы напрасен, не будь одного из них.

Эспен мог представить себе жизнь без Грезе, без Алисы, Энаса и Гарольда. Он уже потерял почти всех, кто был ему дорог. Но если бы Рене погибла от чьей-то руки, паразит бы попросту повесился в лесу, на безымянном дереве. Ведь все эти годы он держал меч только ради её головы.

Увидев Эспена, Песнь Бездны вздрогнула. В районе паха стало влажно. Покрытый кровью мужчина стоял здесь ради неё и только неё! Ни культ, ни сам Аммаст не имели значения. Все чувства:ненависть, боль, тоска, гнев, страдание – их всех Лис Пустыни хранил в сердце только для того, чтобы вывалить на Рене. Вся его Вселенная на данный момент умещалась в теле черноволосой женщины с изумрудными глазами.

– Я скучала по тебе, – сорвалось с её прекрасных губ.

– Ты не представляешь, как я ждал нашей встречи! – проскрипел зубами Эспен.

И его катана выскользнула из ножен, оказавшись в нескольких сантиметрах от шеи Рене. Магистр сделала шаг в сторону, с лёгкостью уклоняясь от атаки. Для неё, паразит находящийся на уровне «смертного», не представлял никакой угрозы.

От этого хотелось разреветься прямо сейчас. Ведь самый дорогой мужчина на свете не мог подарить ей долгожданную смерть. Она с лёгкостью читала все движения Эспена.

– Р-ра-а-а!

Щупальца Эспена закружились вокруг Песни Бездны, нанося удар за ударом, но так и не сумели достичь Магистра.

Рене выхватила свою косу и в миг отсекла все шесть тентаклей, вынуждая Эспена тратить энергию на отращивание новых. С ещё более мощным рёвом, паразит набросился на врага.

«Ненавижу! Ненавижу тебя, мразь! Почему?! Почему после всех лишений, после стольких, на хер, испытаний, я не могу тебя достать, тварь?!»

– Жалкое зрелище, червяк, – произнесла Рене, чтобы сильнее разозлить паразита. – Со времён смерти твоей жёнушки, так и не научился мечом махать?

– Заткнись, мразь! – на лице Эспена выступили вены. Катана раз за разом пронзала силуэт культистки, но то было лишь остаточное изображение.

Эспен рубил воздух до тех пор, пока не затекли руки, но с головы Магистра даже волос не упал. Рене стократ превосходила генерала Дорнана. Тёмная энергия была тому виной или то, что Песнь Бездны считалась гением в своём поколении – паразита не волновало.

Лис Пустыни просто отказывался верить в происходящее. Ведь он взял штурмом чёртову Цитадель Аммаста! Перебил столько Храмовников, Говорящих и Магистров…

– Почему?! – голос Эспена дрогнул.

– Потому что такова судьба всех тех, кто пытается пойти против Тёмного Бога, Эспен, – ответила Рене. – Ты не первый, кто пытался сопротивляться, – тон Магистра стал грустным.

***

(немного опосля)

Статуя Аммаста неожиданно взорвалась. Пурпурные нити, тянущиеся к бездыханному телу Эспена развеялись по ветру. Рана на груди затягивалась на глазах. Его старое сердце было уничтожено. Сердце паразита. Теперь же, на его место пришло горячее человеческое сердце.

Рене обернулась посмотреть на произошедшее. Что-то толкнуло Магистра в живот. Подняв взгляд, она встретилась с двумя пылающими аметистовыми зрачками.

– Так ты прорвался… – произнесла Песнь Бездны, держась за торчащую из её живота катану.