Очередное Понедельное Обновление - Мир на чердаке

Уф!

Это наиболее тяжелый понедельник из всех. И не потому что сегодня львиная доля активного рунета ушла в поглощение информации оффлайн. И не потому что опять погода испортилась. 

А все потому, что рассказ, который я подготовил для данной рубрики и нежно холил и лелеял всю неделю - совсем для нее не подходит. А потому не пойдет в сборник "Сказки не сегодняшнего дня". 

Он... ну слишком экспериментальный. Даже в сравнении с другими моими экспериментами. А потому станет родоначальником немного другой рубрики - Библиоявь. Менее постоянной. Когда "вштырит", так сказать. (Ахтунг, зашкаливающее количество скрытых смыслов!)

А Вам, о дорогие читатели, я предоставляю другую историю. Хоть и маленькую, но зато исконно "Понедельную"! 

Приятного чтения!

Однажды, когда я был еще совсем маленьким пацаненком, в поисках приключений меня занесло на чердак. Там было много паутины, пыли и, конечно же, вещей. Старых, никому не нужных, но отложенных на черный день, который никогда не наступит.

И там, среди давно неработающих смартфонов и криовизоров с деформировавшейся линзой я нашел потрепанную книгу в кожаном переплете. Это был старый дедушкин фотоальбом. Точнее, я еще тогда не знал этого загадочного слова, а вы, наверно, и сейчас не знаете, что означает это странное слово. Это такая большая книга с пустыми страницами, чтобы туда можно было вкладывать фотографии. Ну, такие майнды, только… даже не знаю, как это объяснить вам попроще… плоские физические воспоминания.

Да, знаю, это сложно понять. Я тогда даже представить не мог, что на свете могут существовать такие штуки, как фотографии. Да и такие штуки как фотоальбомы тоже. А то, что это был именно фотоальбом, мне рассказали уже потом, когда весь зареванный я прибежал к родителям и уткнулся в мамину юбку. Они меня успокаивали, присылали одобрительный мыслеобразы конфет, котят, игрушек, обещали все это сейчас и немедленно, нежно гладили по голове, объясняли и пытались остановить мою истерику, но перед глазами у меня еще долго стояли эти фотографии.

Целое кладбище фотографий. Плоских пожелтевших карточек из не переработанной бумаги, на которых застыли люди, вроде живые, а вроде как и мертвые. Они улыбались, на их лицах можно было различить каждую черточку, каждую морщинку, хотя они не двигались, не были самими собой, а лишь мертвой оболочкой, сброшенной шкуркой, как у змеи.

Я листал фотоальбом страницу за страницей, и моя спина покрывалась холодным потом. Я просто не мог остановиться. Ведь люди на фотографиях смотрели прямо на меня, сколько бы их не было помещено в белую рамку карточки. И на каждой фотографии они были совершенно разными, даже если и были когда-то одним человеком.

Темный чердак. Я. Они.

Смотрят.

Прямо в душу.

И улыбаются.

А потом я перевернул последнюю страницу и увидел своих родителей. Таких же каменных, ненастоящих, пластиковых и улыбающихся.

И как бы я не хотел, как бы не умолял, не говорил, ни кричал, ни тыкал своими маленькими бесполезными детскими пальчиками – они не двигались, не оживали. Они были такими же мертвыми, как и давно развеянный по ветру дед. Оставались каменными изваяниями на плоскости, которая когда-то была этим миром.

Миром, заброшенным пылиться на чердак.

И это пугает меня до сих пор.