Страдания бывают разные...

А почему бы и мне не присоединиться к флешмобу от Натальи Изотовой "Страдашки героев"?  https://author.today/post/507247

Страдать – это плохо, страдать – это больно, но наша жизнь никак без этого не обходится. А иногда из страданий рождается и нечто прекрасное, не правда ли? И ведь все страдают по разному: кто-то физически, кто-то душевно, и точно даже не скажешь, что хуже.

Хотя нет, хуже, когда ты страдаешь сразу на обоих уровнях. Вот и Серафим, главный герой книги Грань Человечности, испытал целую палитру неприятных ощущений, когда после катастрофы очнулся внутри аппарата, поддерживающего жизнь его искалеченного тела.

Когда Серафим снова пришел в себя, то был охвачен нестерпимой болью. Кроме нее он больше ничего не ощущал: органы чувств не желали работать. Вся кожа будто горела. Конечности налились свинцом и совершенно отказывались слушаться. Попытка вздоха сопровождалась острой колющей болью, а еще казалось, что спина переломлена надвое. Неизвестно, сколько продолжалась агония, но постепенно боль от разных источников начала стихать и сливаться воедино, пока, наконец, не превратилась в монотонное гудящее ощущение.

В обволакивающей Серафима темноте стали возникать туманные картины, лица и события из прошлого, но связать из них хотя бы одно цельное воспоминание никак не получалось. Тело давало странный отклик на любое действие. Будто реакция есть, но какая именно – понять невозможно. Очень пугающие ощущения, с которыми тем не менее Серафим оказался уже знаком. Он четко осознавал, что умирает. Это было единственным кусочком памяти, что не размылся в угасающем сознании.

Или же Дигамма, персонаж книги Virta Aeterna, что вынужден был страдать, став частью эксперимента беспринципного мага.

Нет, гнев Дигамма ощущал. Он постоянно злился на эту каменоломню. На невыносимые условия жизни и тяжелую работу без продыху. На повсеместную грязь, гниль и антисанитарию. На издевательства и побои охранников. На положение каторжников, которое было хуже, чем у рабов. А самое главное – на свое собственное бессилие и неспособность выбраться, даже несмотря на все стартовые бонусы. Красная шкала проклятья уже давно заполнилась и постепенно темнела, поменяв цвет с алого на вишневый. Но выхода вся накопленная злоба не находила. Как только гневные мысли возникали, грудь Дигаммы сдавливало, а голову жгла дикая боль. Он быстро терял силы, становился вялым и рассеянным. Теперь стало ясно, что виной всему был мерзкий ошейник, который не боролся с проблемой, а являлся лишь затычкой на пути силы проклятья.

– Да, господин. Я теперь очень спокоен. Нет дурных мыслей.

Ди не стал говорить, что артефакт работает не совсем так, как запланировал создатель. Он уже успел понять, что этот маг за холодным равнодушием скрывает огонь неуемного экспериментатора, который не пожалеет ничего и никого ради своих исследований. И Дигамме совсем не хотелось получить еще более мощную версию ошейника.

В конце мне все-так таки стоит закончить приступ нарциссизма (э-эх), и вспомнить о страданиях, описанных в мировой литературе. В этом контексте хотелось бы обратиться к книге "Война конца света", которую написал перуанский писатель Марио Варгас Льоса. Это произведение повествует о крестьянско-религиозном восстании конца XIX века, произошедшем в засушливых сертанах северо-восточной Бразилии. Здесь вы найдете все виды страданий людей, которые по тем или иным причинам оказались втянуты в круговорот бессмысленной войны. Не сказать, что эта книга оставляет приятные воспоминания, но она точно заставляет задуматься и что-то пересмотреть в себе самом.

Спасибо, дорогой читатель, если ты добрался до этих строк! На связи был мстр Лев