Обновление книги "Перстень Исходных"

Кажется, Васе Букашкину, осталось сделать всего один шаг, чтобы добраться до секретов Перстня Исходных, найденного им в подвалах древнего замка, брошенного ещё во времена Войны Магов. Но шаг этот будет очень непростым, поскольку секреты сии хранит существо, отличающееся свирепостью и нелюдимостью.

Читайте в обновлении типа-боярки Перстень Исходных, второй части цикла "Букашкин"

Чем дольше слушал Букашкин рассказ о барлоге, единственном из сохранившихся представителе этой расы Исходных, своего старого знакомого, «грифоньего герцога», тем грустнее ему становилось. Оно, конечно, познавательно. Но до тех пор, пока не вспоминать, что тебе с этим сказочным героем предстоит повстречаться «с глазу на глаз». Даже у Гендальфа, принадлежавшего к расе бессмертных, всё закончилось довольно печально: помер, бедолага. Пусть и воскрес потом. А барлог так и не воскрес. Кроме того, то, что сие «порождение одновременно и пламени, и тени» повелевает орками, оказалось правдой. А поскольку этот остался единственным представителем своей расы, по сути, является орочьим королём.

Нет, когда-то, давным-давно, тысячи лет назад барлогов было множество. И воевали они – налево и направо. И с прочими обитателями мира, ныне именуемого Центр, и друг с дружкой за власть междоусобились. Именно при помощи полуразумных, но агрессивных орков, обитающих во всевозможных пещерах и горных выработках. Только, в отличие от гномов, тоже на то время не отличавшихся особой цивилизованностью, орки так и не сумели ни цивилизации создать, ни в разумных превратиться. Видимо, не особо-то барлогам нужно было, чтобы они развивались: им требовалась «рабочая скотинка», которая безропотно идёт на смерть по приказу ужасного господина, пышущего дымным пламенем и подгоняющего их многохвостой огненной плетью.

Пожалуй, не «зациклись» барлоги на личной власти, у них бы и получилось стать доминирующей расой на планете. А что? Живут тысячелетия, магия огня у них развита – не надо баловаться, плюс у каждого личная многотысячная армия безмозглых и агрессивны, хоть и малосильных, «урок». Но если два медведя не спят в одной берлоге, то два барлога с толпой орков в одних горах – не меньший нонсенс. Вот и поизвелись со временем. И помогли им поизвестись прочие набирающие силы расы «Вторичных». Сначала гномы, не на жизнь, а на смерть защищающие собственные выработки, а там уже очередь дошла и до прочих людей с эльфами да гоблинами.

Убить барлога крайне сложно. Поэтому разумные занялись истреблением их подвластных, орков с троллями. А право «мочить» порождения «тёмного пламени» оставили, во-первых, им же самим, а во-вторых, драконам да редким колдунам типа «Пендальфа». В общем, итогом сего геноцида стала ситуация, когда в сердце Пустоши уцелел один-единственный барлог, имени которого за давностью лет не помнил уже никто, да какая-то подвластная ему толпа орков, численность которой контролировали не только обитатели Пустоши, но и он сам. А фигли вы думали? Ему ведь тоже кого-то жрать нужно, чтобы ноги не протянуть!

«Воплощения огня и тьмы» размножиться уже не могли: во-первых, мама-Природа изначально позаботилась, чтобы рождение долгоживущих существ происходило как можно реже. В том числе – и за счёт просто чудовищного гендерного перекоса. А во-вторых, последнюю женщину-барлога недруги «помножили на ноль» в незапамятные времена. Так что барложий «крысиный король» чах над златом секретов свое расы в полном одиночестве и без малейшей надежды на продолжение рода. Во внешний (относительно подвластного ему подземелья) мир не высовывался, к себе никого не пускал.

- И как же я смогу в его логове оказаться? – окончательно взгрустнув и даже взбледнув, задал закономерный вопрос Василий. – Меня же, если не орки сожрут, то сам барлог схарчит, едва я в те норы сунусь. А знания возможностей перстня мне в его желудке совсем ни к чему.

- В Пророчестве говорится, что у тебя всё получится, если оно о тебе.

- А если не обо мне?

- Тогда ты останешься в памяти Крылатого Народа как Отец Грифона. А перстень Прокладывающий Пути будет утрачен навечно.

Ну, спасибо! Ну, млять, успокоил! И эта… нехорошая редиска Няака смотрит на Васеньку таким взглядом, будто бы он уже вернулся из местного аналога «Умории», помахивая многохвостой огненной плёточкой и волоча на плече шкуру последнего в этом мире, загеноциденного именно им, барлога. Который, сцуко, решил перед безвременной кончиной облегчить душу и поведать Букашкину все тайны древнего перстня.

- А может быть, все тайны перстня совсем и необязательно узнавать? По крайней мере, как попасть в мой родной мир и вернуться назад, я уже знаю.

- В Пророчестве говорится, что секреты Путей станут снова доступны миру.

- Но в нём ведь не сказано, что ради них мне нужно будет топать в пасть барлогу? Не сказано ведь?

Но предводитель народа грифонов всея Пустоши обломал последнюю надежду Василия остаться в живых.

- Перстень Прокладывающий Пути слишком долго считался утраченным, поэтому сведений о его возможностях не осталось ни у кого, кроме представителя расы, принёсшей его в наш мир.