Сон

Придумала несравненная Лана Павлова новый флешмоб и я не смог к нему не присоединиться. Интересные сны снятся героям повести Госпожа Дозабелда как минимум дважды(точно никогда не считал) и я имею честь представить вам эти отрывки.

Подойдя к разложенным под навесом на ветерке для просушки лекарственным травам, Дозабелда посветив себе масляным фонарём нашла несколько верхних веточек конопли и забила их в выточенную собственноручно два дня назад курительную трубку. «Знаю-знаю» - уговаривала она себя - «Это вредно и мозги жуть как сушит, но сейчас у меня других действительно сильных успокоительных нет»

Два часа посмеявшись над чем-то своим, Дозабелда потом так и не вспомнила, что же так тогда её рассмешило, их высочество вернулась в шатёр и заснула. Снился ей Пашка из параллельного класса. Он со знанием дела рассказывал ей как делается дымный порох и как добывать из подручных материалов селитру. Пашка был всем запуганный тихий ботаник и когда сообщили о том, что он подорвался на собственноручно изготовленной бомбе, которая чуть не обрушила всю их хрущёвку, и что просто чудо что больше никто не погиб, все восприняли - это сперва как дурной анегдот.

- Запиши! - рявкнул Пашка и Дозабелда проснувшись, но при этом находясь в каком-то полуавтоматическом состоянии подробно всё записала и снова легла.
Теперь Дочери Защитника Белого Дома снился Михалыч — давно спившийся и умерший от цирроза слесарь из управляющей компании их микрорайона. Он рассказывал ей какие пропорции в бронзе для пушек и чем она отличается от бронзы для колоколов, а ещё объяснил почему стволы у мушкетов делались из мягкого железа, а не из твёрдой стали. Дозабелда проснулась и записала.


Потом был учитель истории умерший в год когда Дозабелда окончила школу, сосед Васька-зацепер  сорвавшийся с электрички на полном ходу, баба Шура попавшая под машину и все они, что то рассказывали, а Дозабелда опять просыпалась, записывала и снова спала.


Утром матушка Ираида увидела гору пергамента исписанную ей за ночь, испугалась и быстро спрятала всё под кровать. Несмотря на то, что она не сильно верила в откровения свыше, тем более полученные таким способом, Дозабелда внимательно осмотрела все записи пока муж занимался своими делами и решила в порядке эксперимента заказать прибившемуся к войску кузнецу металлические детали для требушета.

***

Дорога! Насколько приятнее и быстрее пролетают верста за верстой, когда странные стальные дуги, которые Аэриос раньше и не встречал, смягчают тряску и не дают всем колдобинам и ухабам отзываться болью в спине. К сожалению, из этой крытой повозки мало что разглядишь, так как узкие окна-бойницы расположены слишком высоко для лежачего, и в них виден только кусочек неба да верхушки деревьев. Впрочем, то, что в повозке рыцарь один, не считая мальчишки-возничего, уже большой плюс, но разбойницы снова нет рядом, и это минус.


"Как же хочется с ней просто поговорить! Жаль, отец мне никогда не позволит на ней жениться, да и мать будет против", - думал Аэриос, постепенно проваливаясь в сон. В первый раз - может быть за десяток, а то и более лет - ему приснились лариготские боги, и не только они, но и все кирсутские и даже старый, почитаемый сейчас лишь в Рагнетии, Первый Дракон. Они молча смотрели ему прямо в глаза, и бесстрашному рыцарю вдруг стало жутко, а потом откуда-то сверху ударил, словно таран о двери замка, яркий свет, и боги исчезли. Свет же между тем заполнял всё видимое пространство, пока вокруг не осталось ни одного клочка тьмы. Свет был ярким настолько, что Аэриосу вдруг захотелось зажмуриться, закрыть глаза руками. Он почувствовал, как свет, словно жар от костра, обжигает всё его тело. И тут он услышал Голос:

- Я Господь Саваоф! Делай то, что задумал. Сейчас! И... Береги Дозабелду. Знай, Я буду там, где она, ибо здесь оказалась она Моей волей!


Вдруг всё кончилось, свет исчез, и Аэриос вновь ощутил себя в полутьме повозки. "Делай то, что задумал", - повторил он про себя слова Бога. И с уверенностью человека, принявшего окончательное решение, уже вслух закончил: "Сейчас!".

А ещё сну, хоть и весьма необычному у меня посвящён целый рассказ.