День медработника в Черноречье
Автор: Алёна МоденскаяВсем здравствуйте)
Сегодня отмечается День медицинского работника, поэтому всех причастных и отмечающих поздравляю с праздником)
А ещё поздравляем доктора Погорельского из романа "Успенский мост", который всё искал лекарство от гнева, а когда погиб, отправился работать главврачом в санаторий "Черноречье". Кое-кому он там даже прописал ванны с фенолом:
Ещё в папке нашлись документы с фотографиями висельника, какие-то протоколы, постановления, экспертизы. И копия свидетельства о смерти.
В отдельном файле – копия медицинской карты, видимо, хранившейся где-то на стеллаже. Пролистав до конца, Лика зацепилась взглядом за развёрнутые химические формулы. Совпадали ли они с теми, что указаны в документах о химическом загрязнении, Лика не поняла. Ясным было одно – пациенту «Черноречья» назначили ванны и диету, состоящие из сложных химических элементов.
– Что это за хрень? – пробормотала Лика, чувствуя, как к горлу подкатывал рвотный комок.
– Фенол. В том числе.
Включился свет, заставивший зажмуриться. Сквозь сетку ресниц Лика рассмотрела фигуру главврача в его неизменно отутюженном белом халате.
– Химическое вещество второго класса опасности. В твёрдой форме представляет собой кристаллы, в жидкой – имеет розовый цвет и характерный запах, похожий на запах гуаши, – буднично вещал Погорельский, расхаживая по кабинету со сложенными за спиной руками. – Разрушительно влияет на нервную систему человека. Особо опасен в концентрированном виде. Попросту говоря, прожигает до костей. В прямом смысле.
– И зачем вы мне всё это рассказываете? – спросила Лика, следя за главврачом.
– Информирую. Вам же интересно. – Погорельский закрыл окно и задёрнул жалюзи. – Знаете, во сколько раз превышена предельная концентрация фенола в воздухе Добромыслова?
– Нет, не знаю. – Лика изо всех сил старалась придать голосу равнодушную твёрдость.
– В пять. И всё стараниями нашего любезного друга. У вас в Добромыслове голова на улице не кружилась? – вкрадчиво спросил доктор.
Голова у Лики шла кругом даже теперь, руки отчаянно дрожали, так что вспоминать об «ароматах» в Добромыслове не было ни сил, ни желания.
– Если… – Лика вдохнула поглубже, но голос всё равно дрожал. – Если этот фенол такой опасный… как… какие ванны? Он же умрёт.
Погорельский остановился прямо перед Ликой и смотрел на неё, как на нашкодившего котёнка.
– Или он уже умер? – Мысли не успевали друг за другом. – Как такое вообще возможно?
Вот так Погорельского изобразила Нинель:
Ещё поздравляем Лику Кашину из того же романа "Успенский мост", которая намеревается стать врачом:
– Феодулия, завтракать, – донеслось с кухни.
Внутри жарко заклокотало. Сжав зубы, чтобы подавить раздражение произнесённым вслух именем, Лика встала, наспех застелила кровать и пошла на кухню.
– Тёть Маш, сколько раз просить, чтобы ты не называла меня так?
– Как? – спросила тётя Маша, не оборачиваясь. Она ловко перекладывала пухлые сырники из глубокой сковородки на большую тарелку.
– Зови меня Лика. – Полное имя давно, ещё с начальной школы, застревало комом в горле.
– Ладно, – в очередной раз пообещала тётя Маша, ставя блюдо на стол.
– Тёть Маш, ну опять этот холестерин. – Лика брезгливо поморщилась, встала из-за стола и достала из холодильника коробку овсяного молока. – От этого, – она кивнула на густые сливки в фарфоровом кувшинчике, – один вред. Это я тебе как врач говорю.
– Будущий, будущий санитарный врач.
– Ну, будущий врач. Какая разница. – Лика налила овсяной жидкости в кофе.
– Как будущий врач, ты бы лучше курить бросила.
– Ой, ну перестань.
Лика и сама хотела прекратить смолить, даже несколько раз давала себе твёрдое обещание, но тяга к сигаретам пока уверенно побеждала.
Лика в "Черноречье" от нейросети Кандинский:
Всем добра, прекрасного лета, хорошей литературы и весёлых праздников)