Свадебный обряд

Флешмоб предложен Anevka https://author.today/post/517297

Свадьба у мну есть в "Детях Янтаря". Глава так и называется. Свадьба вынужденная, "под дулом пистолета", но не из-за беременности, а выполнение условий Лабиринта Амбера под угрозой уничтожения захваченного им в плен Рэндома. Привожу отрывок, разумеется:

Дядя, облачённый в коричневый парадный камзол с зелёными отворотами и серебряно-золотым позументом, подставил мне правую руку в белой перчатке. Я положила свою левую сверху и заметила, что она чуть заметно подрагивает — чисто визуально, сама я этого не чувствовала. Мартин чуть сжал мои пальцы — ободряюще, и кривовато улыбнулся. Я сделала глубокий вдох, дворецкий распахнул перед нами дверь в тронный зал, и вся суета разом прекратилась. Мне даже показалось, что мир вокруг замер. Хотя, скорее, это я внутренне замерла, всем существом внезапно осознав, что, как ни крути, делаю шаг навстречу судьбе.

Я совершенно перестала чувствовать тело — хорошо, что его кто-то вёл. То ли в зале стояла мёртвая тишина, то ли я даже слышать перестала. А поле зрения сузилось до ждущего меня впереди мужчины. И если бы я не была в состоянии некоторой диссоциации, меня бы наверняка поразило то, что он выглядел практически точно, как на Козыре, который я когда-то нарисовала: белый парадный камзол с золотым позументом и распущенные волосы (как выяснилось позднее — спонтанный жест Флоры, которая ассистировала в то утро не только нам, но и мальчикам). На поясе справа висел тот самый красивый кинжал. А вот меня дамочки всё-таки отговорили брать с собой даже веер — я порывалась дать указания портнихе пришить петельку для него и на свадебное платье.

Вечные «забрала» в глазах Бресанта были подняты, и он не сводил с меня восхищённого взгляда, даже улыбался! Конечно, это не было явно написано поперёк его физиономии (всё-таки привычка — вторая натура), но я уже наладилась считывать его минималистскую мимику, и по сравнению с обычной безэмоциональностью... Я увидела отражение парня из Зеркального Коридора! И честно скажу, меня это испугало — совершенно необъяснимо, иррационально...

В уме я уговорила себя на формальное замужество ради праведной цели с благородным «оловянным солдатиком», которого, в основном, наблюдала до этого. Но была совершенно не готова к тому, что видела сейчас: прекрасного мужчину, с радостью готового взять меня в жёны. Я почувствовала себя в ловушке — в той самой, которую мне уготовили высшие силы, по словам Корал, хотя она и называла это судьбой.

Состояние «будто во сне» буквально за три шага было смыто боевой готовностью номер один. Я даже попыталась затормозить, но было уже поздно — это были последние три шага, отделявшие меня от жениха. Следом я осознала, что всё это время мы смотрели друг другу в глаза, и Бресант видел мой страх и моё желание сбежать. Мне стало немного стыдно. Но он, кажется, даже сейчас готов был меня отпустить и всё отменить, без обид. В конце концов, Рэндом и игры Лабиринта — это совсем другая пьеса, а в данный момент решалась именно моя судьба. И его. И...

В общем, что-то во мне перевернулось, и я приняла происходящее. С благодарностью за такое отношение. Ведь что может быть ценнее, чем когда тебя хотя бы на миг ставят на первое место, несмотря ни на свои чувства, ни на ситуацию. На меня последняя давила чувством долга, а он будто полностью отрешился от всех внешних причин, и рядом с ним от меня они тоже отступили. Я внезапно осознала, что если бы придумывала себе принца, как в юности, только с учётом нынешних ценностей, то вряд ли намечтала бы лучше. И приняла его, сердцем. А он улыбнулся чуть шире, и наконец принял у Мартина мою руку. Я лишь тогда осознала, что дядя её уже подал, хотя весь обмен умонастроениями занял какие-то мгновения и, похоже, никто не заметил заминки.

Держась за руки, как в средневековом танце, мы повернулись в сторону трона, на ступенях которого, оказывается, ждал нашей готовности Дворкин. Он хлопнул в ладоши: «Ну что ж, начнём!» — и над нами проявился знак Лабиринта, образовав что-то вроде купола буквально в метре над нашими головами. Сдаётся мне, это напрягло бы кого угодно, но сейчас я чувствовала себя небывало защищённой и лишь мысленно пожала плечами. Как говорится, семи смертям не бывать, а одной не миновать. Аминь!

— Принимая во внимание обстоятельства, — сказал Дворкин, — не буду разводить излишнюю демагогию. Согласен ли ты, Бресант Амберский, по своей доброй воле, взять в жёны Бригиту Авалонскую, принять её сердцем и телом, и стать с ней одним целым?

Странная формулировочка, но...

— Да.

— Согласна ли ты, Бригита Амберская, по своей доброй воле, выйти замуж за Бресанта Авалонского, отдаться ему сердцем и телом, и стать с ним одним целым?

Ещё более странная формулировочка, но...

— Да.

Дворкин приблизился и связал наши руки янтарным шёлковым шарфом, как в моём видении в Тир-Финдаргаде. А потом скомандовал:

— Поцелуйтесь.

С одной стороны, в данной ситуации требование было нелепым, а с другой, ещё более нелепым было бы сейчас возражать. Повернуться лицом к лицу не представлялось удобным из-за связанных рук, и мы наклонили друг к другу головы. Безусловно, поцелуй в такой обстановке мог быть только формальным — мы лишь слегка чмокнулись...

И в этот момент нас шарахнуло по макушкам каким-то энергетическим зарядом из висящего над головами Лабиринта. Всё моё тело прошило током, Бресанта, кажется, тоже. Нам стоило некоторых усилий разомкнуть губы, но не из-за каких-то там романтических (читай «гормональных») реакций, а как будто их притягивало электромагнитное воздействие. В высшей степени странное и тревожащее ощущение.

— Объявляю вас мужем и женой! — громогласно заявил предок.

Затем он неопределённо взмахнул рукой, давая понять, что церемония окончена. Знак Лабиринта пропал. Но натяжение между нами никуда не делось.

Вот блин, похоже, мы попали оба, и эта свадьба — не просто формальность. Над нами явно провели некий магический ритуал, и хорошо ещё, если он всего лишь создаёт некую связь наподобие бракосочетания у Дивного Народа. Впрочем, посторонние ощущения ограничивались исключительно физической склонностью тела припасть целиком к новоиспечённому супругу. Наверняка, он должен испытывать то же самое.

Я вопросительно взглянула на Бресанта, но он лишь пожал плечами. Не было заметно, чтобы ему стоило каких-то усилий удержаться. Мне, впрочем, пока тоже, но я прекрасно понимала, что это лишь до поры до времени — стоит зазеваться... Я мысленно обратилась к спикарте и скомандовала нейтрализовать притяжение. Магическое кольцо заработало, набирая энергию откуда-то из Отражений, и вскоре натяжение ослабло. Фух! Всё-таки, молодец Фракир, что посоветовала мне надеть отцовский подарок. Хотя, похоже, подкачивать энергию придётся постоянно, а значит, с заклинанием, или что там на нас наложили, придётся ещё разбираться. Чуть позже, потому что сейчас нас начали поздравлять родственники, и у меня тут же всплыл вопрос:

— Нам что, так и ходить привязанными? — обратилась я в пространство.

— По традиции — да, — отозвалась Флора. — До первой брачной ночи новоиспечённые супруги должны пользоваться только двумя руками — правой невесты и левой жениха, в том числе за столом. Это должно научить их полагаться друг на друга.

— А не свихнёмся ли мы до вечера так ходить? — я бросила взгляд на Бресанта.

Вместо ответа, он с ироничной улыбкой поднёс к моим губам бокал с шампанским, которое только что откупорили и разлили. Я пригубила. Ну что ж, если он не против...

— Говорят, Оберон соблюдал эту традицию, которую сам же и заложил, только дважды, — ответила Флора. — От этого пошла примета, что чем дольше жених и невеста так проходят, тем крепче будет их брак. Но, думаю, в вашем случае, этим можно пренебречь. Снимете, когда надоест. Только платок обязательно надо не развязать, а разрубить на две половины — по куску каждому.

— А Лабиринт всегда шарахает брачующихся энергией? — продолжала расспрашивать я.

На лице Флоры отобразилось полное непонимание. Похоже, разряд был невидимым для обычного взгляда. Но тут на помощь пришла Фиона:

— Нет, такое я вижу впервые. Дедушка? — она обернулась в поисках Дворкина.

Тот отвлёкся от Бенедикта, с которым тихо о чём-то переговаривался в сторонке, и оба они подошли к нам.

— Да?

— Что с нами сделал Лабиринт? — напрямую спросил Бресант.

— Ничего особенного. Это просто чтобы помочь вам в первую брачную ночь. После соития поле рассеется.

— ??? — я открыла рот, но не знала, что и сказать.

— А когда освободят отца? — влез Мартин.

— Ну вот, как раз после этого.

— После чего?

— После первой брачной ночи. Наши новобрачные должны переспать, на этом все требования будут выполнены, и завтра в это же время Лабиринт освободит Рэндома.