Весёлый флешмоб

Про сцены на кладбище решил я поддержать!

Отрывок из продолжения "Обсидианки"

Русый стоял напротив поросшей плющом, неопознанной могилы. Не ограждённая, возле неё не лежало ни цветов, ни благовоний. Лишь пожелтевший кусок холодного мрамора с инициалами.

Кондор посмотрел на друга сбоку.

Эксес никак не изменился с их последней встречи: сапфировые глаза, плоские губы и подточенный к верху нос. Левую сторону лица украшали – и, в случае с Эксесом, это действительно было так, – два шрама. Первый – над бровью, его мортианец носил со времён кампании на Иалу, где ему съездил клинком по роже песчаник-страж. Другой он заработал при попытке уничтожить Голди на Эндере. Когда выпущенные снаряды обрушились на стражей, один из них разорвался рядом с русым. Будучи везунчиком по жизни, он отделался посечённой правой щекой. От верхней губы, по линии скул и заканчиваясь под глазом, шла бледная линия, напоминавшая участок с облезлой краской на лице фарфоровой куклы.

Для полноценного образа матёрого убийцы, мортианцу не хватало только чёрных очков. Вот только Кондор и те, кому не посчастливилось быть врагами Эксеса, знали, что единственное отличие образа от реальной биографии русого – те самые очки.

– А у тебя довольно красивая фамилия, – взглянув на могильный камень, произнёс Кондор.

Не сложно было догадаться, кому тот принадлежит: ненавидимому извергу, что не позаботился ни о воспитании сына, ни даже о нормальном имени для него.

Порой, Бруто задумывался над тем, почему они с Эксесом сражаются на одной стороне, несмотря на то, что исходя из предыстории последнего, он должен был стать максимально озлобленным и мстительным психом.

– Эта тварь не заслужила, чтобы её род продолжился, – ответил русый и выпустил и затянулся папиросой.

– Странно, что ты вообще пришёл его навестить, – хмыкнул Кондор.

– Действительно, странно, – бросив окурок на могилу, Эксес притоптал его тяжёлым ботинком. – Я не часто пиздострадал о смерти товарищей. Я убил тысячи людей, и сделал это «на по хуй». Но когда до меня дошла весть, что этот ублюдок сдох… Ты не представляешь, как мне стало страшно. Страшно от того, что вместо нескончаемой радости, моё сердце неожиданно дрогнуло. Как, если бы я… жалел об этом.

– Он всё ещё твой биологический отец, – пожал плечами Кондор.

– Тебе не понять, ты-то своего батю вообще не видел, – хмыкнул Эксес, закуривая новую папиросу.

– Мама не говорила о нём плохо. Наверно, я был бы рад иметь такого папу, – произнёс Бруто.

– Ладно, – махнул рукой русый. – Объяснишь, может, зачем припёрся? А то я из сообщения ни хрена не понял! Хотя, стой! Потом объяснишь! Дай я тебя, говнюка, обниму!