"Тссс!": вы, батенька Антон Павлович, тово...

Среди сочинений Чехова имеется не то чтобы малоизвестная, но не слишком «раскрученная» миниатюра с названием, которое невозможно произнести во всеуслышание.

Это рассказ «Тссс!..»: изображение обычного рабочего дня, точнее, рабочей ночи Ивана Егоровича Краснухина, «газетного сотрудника средней руки».

Главный герой — по мнению автора — личность малоприятная: «маленький, приниженный, бессловесный, бездарный человечек», презренный домашний тиранчик. Он недостоин даже обличения — так, усмехнуться, плюнуть и забыть.

А ведь если взглянуть на г-на Краснухина непредвзято, всё становится куда интереснее.

Итак, сцена первая. Краснухин возвращается домой поздно вечером. Ему предстоит ночная работа, и он обрушивает на незримых слушателей страстный монолог:

— Разбит, утомлен душой, на сердце гнетущая тоска, а ты изволь садиться и писать! И это называется жизнью?! Отчего еще никто не описал того мучительного разлада, который происходит в писателе, когда он грустен, но должен смешить толпу, или когда весел, а должен по заказу лить слезы? Я должен быть игрив, равнодушно-холоден, остроумен, но представьте, что меня гнетет тоска или, положим, я болен, у меня умирает ребенок, родит жена!

Ещё один монолог на тему «братья-писатели, в нашей судьбе…» предстоит в финале:

Наша работа, эта проклятая, неблагодарная, каторжная работа, утомляет не так тело, как душу… Мне бы бромистого калия принять… Ох, видит бог, если б не семья, бросил бы я эту работу… Писать по заказу! Это ужасно!

Много пафосных слов, самоуважение зашкаливает, как у Сергея Лукьяненко, но по сути — в чём он неправ?

Читаем дальше. Внимательно, не пропуская детали. И видим, что господин Краснухин живёт в просторной квартире (или в собственном доме), где с комфортом размещаются его жена и дети, а в его распоряжении — рабочий кабинет. Часть своего жилища он сдаёт внаём. У Краснухиных, судя по всему, имеется прислуга. Не легионы лакеев в ливреях — скорее всего, одна-единственная кухарка. Но, когда Краснухин просит приготовить и подать ему чай и бифштекс в кабинет, этим занимается не кухарка, а барыня: прислуга имеет право хотя бы на ночной отдых. А жена не считает для себя зазорным помочь мужу во время его работы.

Потому что он — та-даам! — своей писаниной содержит дом.

А вот как выглядит источник благополучия всего дома — рабочее место Краснухина:

На столе ничего случайного, будничного, но всё, каждая самомалейшая безделушка, носит на себе характер обдуманности и строгой программы. Бюстики и карточки великих писателей, куча черновых рукописей, том Белинского с загнутой страницей, затылочная кость вместо пепельницы, газетный лист, сложенный небрежно, но так, чтобы видно было место, очерченное синим карандашом, с крупной надписью на полях: «Подло!» Тут же с десяток свежеочиненных карандашей и ручек с новыми перьями, очевидно положенных для того, чтобы внешние причины и случайности, вроде порчи пера, не могли прерывать ни на секунду свободного, творческого полета…

Правильно устроенное рабочее место без «творческого бардака». Это ведь так смешно и достойно презрения, правда?

Словом, если внимательно прочитать миниатюру, остаётся тягостное недоумение: чем же не угодил Антону Павловичу его персонаж? Он не заедает чужой век, не проматывает чужое состояние, не подделывает кредитные билеты, не берёт «благодарности», живёт своим трудом — и сам, и содержит домочадцев. Да, он звёзд с неба не хватает, и никогда не станет «известным писателем, редактором или хотя бы издателем» — но даже заработков мелкой газетной сошки достаточно, чтобы его семья не знала нужды. Яркий недостаток — позёр, но, дамы и господа, кто из нас не позёр?

Не исключено, что он картёжничает, пьёт горькую и ездит с приятелями «за город», но эти неблаговидные дела остались за рамками рассказа. Да и не сочетаются эти замашки разгульного подьячего с обликом трудолюбивого интеллигентного обывателя, которого мы видим в миниатюре — в общем-то симпатичного человека.

Вы, батенька Антон Павлович, тово… необъективны-с!