Субботний отрывок

Всем прекрасного дня!

Присоединяюсь к флешмобу от Марики Вайд.

Есть у меня любимейшие отрывки из книг, особо важные, особо атмосферные, особо подчеркивающие отношения между героями и их взгляд на мир. И отрывки эти как правило состоят из длинных диалогов, так как я верю, что именно через беседу люди лучше всего узнают и понимают друг друга.

И сегодня отрывок из Вернувшегося. Жестокий мир и суровые герои, безжалостные боги и нечестивый враг. Здесь все смешалось, но некоторые моменты все же пропитаны покоем, тишиной и необычным счастьем. 

Разговор происходит между двумя главными героями:

Раманд - вернувшийся спустя много лет хозяин ятоллы

Яревена - призванная им через магический ритуал свидетельница богов

- Я собираюсь взяться готовить, - произнесла Яревена таким тоном, будто шах и мат кровному врагу поставила. - С видом, что для тебя, раз уж твоя первая любовь укорила меня за невнимательное отношение к хозяину. Но больше для себя самой. В самом деле! Мы на юге, славящемся тем, что самый обычный стол способен удовлетворить самый изысканный вкус.

Раманд не знал, чему больше удивляться в этой громкой речи и от чего громче смеяться. Свидетель у него все-таки неподражаемый.

- Яревена, - он осторожно остановил ее перед самым домом, - не надо стараться.

- Я еще даже не начала.

- Я с давних пор не привередлив в пище. Желудок испорчен, - признался он со вздохом.

- Тоже Калеодон, - покосилась она на него напряженно.

Раманд кивнул.

Вот как. Значит, не только шрамы.

- Я готовила трапезы богов, - решив лишнего не надумывать, Яревена откинула волосы назад одним резким движением, - уж с тобой-то я справлюсь.

Он в этом и не сомневался.

- Раз уж у нас эпизод из супружеской жизни, то, полагаю, мне следовало бы пойти колоть дрова, но сегодня слишком жарко, - рассудил Раманд. - Может быть, я просто тут побуду?

Под «тут» он подразумевал всю территорию Аркоста. Где-нибудь да укроется, трусливо сбежать, конечно же, не получится. Никуда ему с собственной земли не деться.

- Нет уж, - Яревена оставалась категоричной, - из-за твоих слов мне теперь неуютно, но и от своих я отказаться не могу. Будешь развлекать меня.

Она первой вошла в дом и решительно направилась в кухню. Та увеличилась, отвела от себя столовую комнату, оставив себе небольшое уютное пространство со всем необходимым.

- Фокусами? – Раманд прошел следом за бывшей жрицей.

- Историями! – объявила она вдруг с неожиданным для него восторгом. Он с сомнением косился на скалку и половник в ее руках, но неугодная отложила их в сторону.

Плошки, тарелки. Мясо, птица. Груда овощей. Два десятка специй. Яревена собиралась справиться со всем этим всего лишь с помощью одних своих рук. Ну руки-то почти волшебные, может, и выйдет…

Заранее захотелось есть, даже под ребрами от боли свело. Раманд присел поудобнее на своем месте, напротив бывшей жрицы, дабы не мешать масштабам всей ее затеи.

- Я ничего о мире не знаю. А слухи до меня не доходят, - говорила она, не отрываясь от своего занятия, - сначала мне и дела до них не было, но сейчас, когда вне храма Пантеона жить стала, вдруг пожалела. Рассказывай, раз уж ты везде был. Что на востоке?

Раманд поймал себя на том, что с удовольствием слушает ее красивый голос и смотрит за ней. И ее любопытство не раздражает, хотя он не любил вопросы и отвечать на них тоже не любил. Его жизнь всегда была его жизнью, весь его путь принадлежал лишь ему. Никто им не интересовался, никто не мог его понять. Она поймет? Может, если не до конца, то хотя бы часть? Не только она всю жизнь молчит о чем-то, не только ей хочется хоть кому-то рассказать.

- Холоднее, чем у нас, теплее, чем на севере, - заговорил Раманд, подбирая слова. Если она так хочет узнать, он ей все расскажет. И тогда она тоже запомнит его по-настоящему. - Там много дождей и много людей, там порты и корабли со всего света, базары, занимающие кварталы, и храмы, выбитые в цельных скалах. Там пьют яд змей, чтобы никогда не болеть. И тут же делают настойки на гнилых фруктах, один наперсток которой сваливает с ног любого.

Яревена слушала его и пыталась не сбиваться, не отвлекаться от собственного занятия. Получалось плохо.

- А север?

- Острожен, что часто принимают за неприветливость. Продуваем всеми ветрами. До полярного круга мир почти как наш, за ним – иномирье. Дома стоят на сваях и не касаются земли. Там есть племена, которым текучая вода кажется божественным проявлением, потому что весь их мир изо льда. Сквозь льды прорастают травы и цветы, олени едят их, а люди едят оленей. Кожевники выделывают шкуры, и те защищают их от ветров и мороза. Там все - хищники.

- А на западе? За океаном тоже был? – немного дрожащим голосом спросила Яревена.

Она впервые слышала, чтобы так говорили. Она впервые слышала от него такую речь. Хозяин Аркоста наслаждался. Знал ли он сам, насколько полюбил свой путь, и что тот пророс до основания в него? Должно быть, ему трудно быть здесь, в ятолле. Узко, душно. Ему мало места. Всего, что здесь есть, ему, должно быть, недостаточно.

- Запад огромен, - Раманд закинул руки за голову и потянулся всем телом. - Местами пустынен, местами перенаселен. Очень много языков. В одном городе говорят сразу на всех, а в другом соседние улицы не понимают друг друга. Там все посыпают красным перцем и предпочитают дуэли всем словесным спорам.

Ей, жрице, знавшей только стены храма и всегда довольствовавшейся этим, вдруг захотелось узнать весь мир. Поглотить его. И она продолжила задавать вопросы. Он отвечал на все. Ему легко было говорить. Его научили рассказывать истории. 

Продолжение эпизода-разговора, кто хочет узнать более трогательную историю, и не только ее

- …Обезьян?! – Яревена ужаснулась и скривилась от представления.

Все было готово, стол был весь заставлен. Время пролетело. За окном царила ночь. Но говорить хотелось еще о многом.

- Да, - продолжал рассказывать Раманд, отодвигая от себя тарелку. Еле сил хватило все попробовать. - С большим удовольствием. Подается запеченная голова с отрезанной верхней частью черепа, они берут ложку и…

- Достаточно! – неугодная судорожно глотнула воздуха и со звоном поставила чайную чашку на стол. – Пожалуй, не все хочу знать.

Раманд рассмеялся.

- Зря, так много интересных предпочтений. Человек на самом деле ест вообще все, единственное животное, которое так неразборчиво. Например, правителю одного островного государства, согласно какому-то особому календарю, подают живых тараканов размером с палец…

- Нет, пожалуйста, - Яревена принялась закрывать ладонями уши.

- Верят, что увеличивает мужскую силу, - расхохотался Раманд.

Она не разделяла его веселья и уже вообще не могла смотреть на расставленные тарелки. Весь аппетит пропал. Или это от того, что она съела в пару раз больше обычного?

- Давай ограничимся природой, погодой и какими-нибудь интересными, но безобидными традициями, - попросила она почти с мольбой в голосе.

Ей нужно было смыть неприятные ощущения. Раманд серьезно задумался. Он тщательно выбирал. В его памяти, другой, отличной от той, что заштопана, от той, где гниль и болото, должно существовать нечто чрезвычайное, от чего дыхание у его Свидетеля перехватит.

- Есть племя - коневоды, - заговорил он медленно, нанизывая каждое слово на невидимую нить. - Они не знают наших богов, они никогда не видели их. Они верят в то, что все связаны между собой, что они одна семья. И когда член семьи покидает их, на свет всегда рождается жеребенок. Они считают, что это душа умершего вернулась к ним. Они не убивают. Ни друг друга, ни лошадей. Они даже пауков и гусениц просто уносят из своих домов, сооруженных из соломы и глины. Они говорят, что если убить по злости или по глупости, то больше ни одна лошадь не родит. А, значит, более ни одна душа не будет способна вернуться обратно в мир, значит, все племя вымрет. И вымрет весь мир.

После этих слов наступила тишина. Нельзя было говорить сразу. Яревена судорожно сглотнула, уперев взгляд в стол. Надо же, как бывает. Тут отступники и подлые приятельницы, а там, оказывается, есть такие люди…

- И что же, они правда так и живут? – спросила она, подняв на Раманда испытующий взгляд. - Разве есть в этом мире те, кого не тронули грехи?

- Они живут так поколениями, - покачал он головой. - Я пробыл с ними полдня. Я бы остался с ними навсегда, если бы к тому моменту не спас себя десяток раз тем самым способом, который для них противоестественен. Я не мог их оскорблять.

- Что ж, если так, то… хорошо. Я рада, что в мире есть чистые души. Но не рассказывай больше никому о них. Чем меньше людей и… богов знают о таких, тем лучше.

Раманд согласился. Он рассказал ей, чтобы стало легче. Гниль и крики не объяли весь мир, это их ятолла сделала неправильный выбор.