Субботнее музыкальное

В трапезной собралось множество людей — старейшины сел, жрец Атторон, воевода, управляющий и другие. И все наперебой что-то говорили баронессе. А она никак не могла сосредоточиться. Хорошо говорить: мы примем бой, а вот как это сделать. Права на ошибку нет — весь замок забит беженцами, и каждый с надеждой смотрит вверх, где баронесса Шион решает их судьбу. А Тейтрин с тоской и неясной надеждой глядела вглубь длинной анфилады, где в темноте дремали портреты гордых, жестоких и непобедимых баронов Шион, словно надеясь на их помощь. И оттуда из мрака и небытия вдруг послышались шаги. Звук приближался, гулко отдаваясь в голове, перекрывая говор окружающих. Все, что слышала теперь Тейтрин, были эти шаги и стук ее сердца. Едва различимая высокая фигура вынырнула из полной темноты в полосу блеклого полусвета. Сердце оборвалось и замолчало.

Фигура, наконец, вышла на свет — через зал быстро и уверенно шел высокий, вихрастый и немного нескладный Шакалий сын. 

– Зачем вернулся? Я надеялась, ты уже далеко.

– Ты задала вопрос, я попытался найти ответ, — подошел он к столу.

– Зачем? — тихо спросила баронесса.

– Так уж вышло. Мне надо было уйти еще до грозы, но я заслушался. Теперь поздно: во время шторма корабль надо уводить подальше от берега. Трусливо спрятаться у берега нельзя, погибнешь наверняка. А в открытом море все зависит только от твоего ума, крепости рук и веры в себя. Только от твоего решения.

– И каково же твое решение?

– Единственное, что я знаю точно — если бой неизбежен, надо начинать первыми, не давая противнику опомниться. Пусть враг обороняется на наших условиях. Остальное пока еще очень туманно. И для этого надо напрячь воображение. Но что-то мне подсказывает — у тебя получится, — ухмыльнулся Рэд, обошел стол и стал напротив баронессы, словно собирался играть с ней в шахматы. Вот только шахматная доска отсутствовала. Рэд быстро задвигал руками, переставляя на столе разные предметы, помечая ими объекты на местности перед замком.

– Где, по-твоему, станет лагерем Малак? — поинтересовался он.

– Любому ясно — здесь, у Врат Шиона, в старом русле реки, — указала баронесса между стоящей торчком амбарной книгой и серебряными рюмками.

– Я тоже так подумал. А если сломать плотину и спустить воду с озера? — постучал пальцами по кубку с вином Рэд.

– Что за глупость! — встрял воевода, — вода из озера нужна, чтобы выдержать осаду!

– Осады не выдержать, — сказал Рэд, глядя только в глаза Тейтрин. Там в глубине под толстым льдом недоверия бродили смутные тени.

– Я ж говорила, подвиг Арбайры не повторить. Сейчас река обмелела, курице по колено. Ну, пусть поднимется немного вода, разольется по старому руслу, подмочит их лагерь, и то не надолго… — Тейтрин медленно покачала головой.

– А если это будет не только вода? Что там говорил Мэрдок про нептех — не смешивается с водой, растекается с пленкой, — Рэд уперся ладонями в стол и наклонился к Тейтрин, заглянул ей в глаза. Огонек понимания уже разгорался в темных глубинах зрачков, но уверенности еще не было.

– Так много нептеха нет. Но Мэрдок предлагал улучшить, смешать с чем-то. Надо посмотреть его записи, — баронесса ухватилась за подвеску-лису, как цепляется утопающий за соломинку.

– Еще думаю, что эту кашу маслом не испортить. Любое пойдет — льняное, оливковое, что там еще есть в твоих подвалах?

– Еще есть Бартово пойло, — задумчиво протянула Тейтрин. Лед в глазах сломался и острые обломки крутились в омуте обрывочных мыслей.

 — Пойдет! И когда вода схлынет, пленка нептеха так и останется на земле, подмочит их шатры, ноги лошадей и людей…

– …и если поджечь, мы покажем арранцам очистительную силу огня… — медленно поднималась баронесса из-за стола навстречу его взгляду. 

– Сколько времени надо, чтобы разрушить дамбу? — еще раз решительно спросил Рэд, наклоняясь к Тейтрин так близко, что видел только ее глаза.

За столом поднялся страшный шум. Каждый пытался что-то свое втолковать баронессе. И только Рэд молчал и, не отрываясь, смотрел, как в темной бездне клубиться все еще не принятое решение, бурлит штормовыми волнами.

– Да нельзя ломать дамбу! — взвыл в отчаянье воевода.

Внезапно маленький острый кулак Тейтрин со всего маху опустился на стол, предметы на нем подпрыгнули. Чаша, изображавшая озеро, перекинулась, красное вино потекло по столу.

– Молчать! — крикнула баронесса так, что присутствующее пригнулись, задребезжали стеклышки в витражах, летучая мышь в ужасе заметалась под потолком, а портреты баронов Шион одобрительно закачались на стенах. — Да как ты смеешь барону перечить?!

– Барону? — сипло каркнул воевода. Массивное золотое баронское кольцо, крутясь и разбрызгивая пролитое вино, проехалось по столу к Рэдрику. И он надел его на палец.

– Кто тут у тебя самый быстрый и смелый, надо послать гонцов к остальным баронам. Пусть идут на помощь.

– Не придут — баронесса ж не выполнила условия Совета, — немного не поспевая за стремительно раскручивающимися событиями, сказал Атторон.

– Как так? — хмыкнул Рэд, — по договору любой барон может попросить помощи против арранцев. И я, барон Рэдрик Шион прошу этой помощи. 

Жрец покосился на баронский перстень и сказал:

– А ведь действительно — условие выполнено. Обязаны помочь. 

– Я хочу еще раз глянуть на долину с высоты.