Глаз художника и автописьмо

Автор: Джиллиан

Яркие цвета в отрывке из https://author.today/post/532286 Марики Вайд помогли определиться с собственным отрывком. «Слепой охотник»: https://author.today/work/122808

Но решила не просто выложить отрывок, а сделать следующее. Герой, художник Женька, будет смотреть на будущих героев портретов, но писать их будет на автописьме.


Герой. 

Кажется, Ирина неплохо знала характер своего знакомого: со вздохом откинув крючок, она поспешно отступила.

   Дверь распахнулась так, словно гость торопился застать хозяйку комнаты на чём-то неподобающем. Женя сидел сбоку, так что даже хмыкнул от того бешеного концентрата энергии и силы, что ворвался в комнатушку.

   - Работаешь? - рявкнул высоченный темноволосый красавец, сощурив синие глаза на Женю.

   - Да, а ты мешаешь! - без паузы после "да" сообщила ему Ирина. Кажется, она его в самом деле хорошо знала, если сразу выпалила две информации на одной интонации, лишь бы не перебил.

   Красавец надменно взглянул на Женю, благо позволял не только рост, но и положение: стоя – на сидящего. Тот не шевельнулся, откинувшись на спинку стула и внимательно рассматривая незваного гостя. Таких только для фэнтезийных картинок рисовать: широкие плечи, на которые так и просится какой-нибудь длинный плащ рыцаря-пилигрима; тонкое лицо жёсткое, выразительное и отчётливо высокомерное – брови вразлёт; аристократический нос – длинноват, с лёгкой горбинкой, цвет небольших глаз очень необычный – слишком яркий. 


Автописьмо.

Вгляделся в воображаемое лицо. В ярко-синие глаза.

   ... Думает – он особенный. Оттого и надменный. Но думает так не совсем зря. Есть что-то необычное в нём, в этом бешеном типе, который не умеет жить спокойно...

   И застыл, когда понял, что пальцы скрючило в знакомой судороге.

   Сопротивлялся недолго.

   Спустил всех "бешеных псов" с поводка, решившись последовать совету Ирины.

   Только мелькнуло разок удивление: её знакомый – упырь? Или?..

   И – погружение в письмо, которое словно проходит мимо него. Почти. Похоже на безумное стремление рисовать, будучи страшно больным. Все линии будто чужой рукой и сквозь болезненную муть. Рисунок в целом не воспринимается, потому что линии его сознанием не контролируются. Но он видел. Как и обещала Ирина.

   Взгляд прочистился, а последний мелковый огрызок выпал из дрожащих от напряжения пальцев, не сумевших его удержать. Но Женя мгновенно забыл об упавшем предмете, недоверчиво застыв перед листом, с которого на него зубасто ощерилась змеиная морда с прозрачными синими глазами, полными хрустального холода. Змеиная шкура переливалась поблёскивающими чёрными чешуйками и была выписана так тщательно, что внезапный зверь был готов вот-вот скользнуть с листа.

   Зверь. Пресмыкающимся как-то не хотелось называть... это.

   Хм... А он думал – рыцарь-пилигрим...


Герой.

Дожидаясь в гардеробе своей очереди взять плащи, свой и матери, он заметил, что перед ним верхнюю одежду берёт Красимир. Проследив, как он отходит от прилавка раздевалки, Женя принял поданные гардеробщицей вещи и только было направился к матери, которая нашла знакомых и оживлённо болтала с ними, как остановился. Следить было удобно: народ постоянно ходил группами и в одиночку, то и дело скрывая невольного наблюдателя. Красимир, видимо не замечая собственного жеста, прижимал к себе плащи, слишком явно стараясь не показать своего страха. Он смотрел куда-то в сторону. Женя прошёл по направлению его взгляда и прищурился. Кажется, его новые знакомые попали в неприятную ситуацию.


Автописьмо.

Заглянув в холодильник, он соорудил себе шикарный бутерброд и, пока закипала вода для кофе, набросал портрет с внутренней сутью Красимира. Закончив его, снял с плиты турку. Кофе выкипел лишь на треть, что он посчитал чудом.

   Думая, как писать Красимира, он решил попробовать запечатлеть его в напряжённый момент. Очень уж отчётливо помнил, как парень стоял неподалёку от Ирины, не пытаясь к ней подойти, пока напротив присутствовал Дворняга. Женя вспомнил сжатую фигуру парня и постарался понять Красимира. Увидел профиль с небольшим носом, ноздри которого раздувались так, словно Красимир внюхивался в воздух. Увидел, что стоит он в позе, когда одна нога чуть согнута в колене и чуть отставлена от другой. Понял. Красимир не сбежал бы, доведись схватиться с Дворнягой. Он просто опасался подойти, пока тот говорил. Но, решись Дворняга или кто-нибудь из его окружения на действие против Ирины, Красимир без раздумий бросился бы вперёд.

Женя осторожно пригубил горячий кофе, не сводя оценивающего взгляда с листа.

   Напрягшийся, как для прыжка, волк, чёрный, лохматый, сиял на него с листа суженными жёлтыми глазищами и едва ощеренными, но неплохими такими клыками.


Герой.

Ирина стояла напротив какого-то хлыща – и ух, как по-боевому сверкали её глазища! Хлыщ, умопомрачительный красавец с не любимым Женей типажом из кукольно смазливых: большие глаза, чёткий рисунок тёмных бровей, рот бантиком, слегка коротковатый, но прямой нос, и всю эту красотищу обрамляют мягкие волны тёмных волос, – оказался тяжеловесом. Женя мгновенно оценил его вкрадчивую медвежью грацию. С таким в клинче сцепишься – весом задавит. Если что - в драке крутиться, вертеться придётся только на расстоянии...


Автописьмо.

Он склонился, опираясь на стол, над листом. Затаил дыхание.

   Ожидал многого, но такого...

   Медведь. Не портрет получился, а рисунок. Жанровый. Или иллюстрация.

   Если портреты Волка Красимира или Змея Ярослава были именно портретами, то это...

   Медведь явно был бешеным. Он орал, чуть не выворачивая оскаленную пасть, из которой, падая ошметьями, тянулась белая пена, и размахивал лапами со страшными когтями. Белые глаза, полные сумасшедшей злобы, вылупились с рисунка, чуть не выпрыгивая из глазниц... Когда Женя пришёл в себя от страшноватого образа Демьяна, он подтащил к столу стул, сел и снова уставился на портрет.

+85
403

0 комментариев, по

70K 3 471 107
Наверх Вниз