Любовь застала врасплох

- Я бы тоже за него поторговалась, - раздался голос из зала.

- И я.

            «Ого! Вот это успех! У меня еще и выбор будет!» - мысленно ухмыльнулся Эдж.

- Дамы, я предлагаю пожертвовать столь редкий экземпляр нашей почетной гостье, - перекрыл поднявшийся гвалт голос Карин. – Герцогиня с нами впервые, и ей нужен кто-то решительный. И брутальный. 

- В конце концов, будут еще две ночи, - тонко улыбнулась маркиза. – Уступаю. Забирайте его себе, дорогая. Но только сегодня. 

- А я ведь говорила, что проигрыш в карты означает сумасшедшую ночь любви, - напомнила дама, выигравшая вчера у Марисоль огромную сумму, причем золотом. 

- Ночь? Какая ночь?! – герцогиня невольно вздрогнула. 

- Эй, Демон! – скомандовала Карин. – Бери ее на руки и неси в спальню! Демон ты или нет? 

           Эдж ухмыльнулся: а эта зеленоглазая дамочка в изумрудах совсем уж красавица. Лучший выбор. Он бы и сам положил на нее глаз. Граф Варни ловко спрыгнул со сцены и схватил Марисоль в охапку. Она протестующе пискнула:

- Не надо… 

           Но ее уже уносили из зрительного зала. Вынырнувший как из-под земли паж указывал дорогу. 

            Демон шагал широко, уверенно, но Марисоль держал бережно. Она забилась, было, в этих железных руках, но почувствовала себе маленькой птичкой в силках. Ее даже не сжимали, но вырваться оказалось невозможно.

- Я сделал вам больно, леди? – жарко шепнул ей на ухо Демон. – Не бойтесь. Я умею быть ласковым. 

            Его взгляд скользнул по длинной нежной шее: «Какие изумруды! Вот она, моя армия!» 

             У Марисоль же пропал дар речи. Она не собиралась этого делать. Приглашать кого-то в свою спальню. И надо бы это бесчестье остановить. Но мелькнула мысль: «Тогда он пойдет к маркизе Траут». 

            Почему-то Марисоль это было неприятно. Демон казался гордым. Он явно был в этой пятерке главным. Остальные его слушались беспрекословно. Властный взгляд, повелительный голос. 

- Сюда, мистер, - пискнул маленький паж. 

             Мистером Эджа еще ни разу не называли. И женщина, которую он нес на руках, казалась какой-то странной. Все происходящее ее, похоже, не радует. А чего тогда приехала на эту оргию в Стертонхолл? Ломака! 

            Или это он ей не нравится? Но она не торговалась за Лю. Выходит, юнцы тоже не в ее вкусе. Чего же ей надо тогда?

- Да отпусти же меня, наконец! – они стояли на пороге спальни. 

            Огромная кровать была убрана цветами. Полог откинут и привязан к столбикам из розового мрамора витыми золотыми шнурами. В изголовье, на изящном столике, инкрустированном полудрагоценным розонитом, манили взор напитки и фрукты. На обеденном столе в эркере был накрыт полноценный ужин, чтобы любовники могли, утомившись, подкрепиться. Эдж и отнес свою пташку на кровать. Точнее понес. 

           И вдруг ему влепили пощечину! Марисоль смогла частично вырваться из кольца железных рук и поступила как истинная леди: ударила наглеца по лицу. И тут же оказалась на полу. Нет, ее не бросили, а поставили, и довольно бережно. 

- Ого! – озадаченно сказал Эдж, потирая щеку. – Как я понял: спектакль продолжается...