Лесной флешмоб

Наткнулся вчера на флешмоб от Любови Семешко, но только сейчас добрался до ноутбука.

Автор предлагает поделиться отрывками, где действие происходит в лесу и его описанию уделено немало внимания.

У меня чемпионы в этом деле Львы (настолько, что я даже не буду всё выкладывать):

Сэм спустился с холма и, оказавшись в тени высокого дерева, присел, чтобы передохнуть. Глотнул воды и оборвал кустик с синими ягодами. Он шёл уже несколько часов, и правая нога начала требовать отдых. Но Уэллер не намеревался расслаблять её слишком сильно. Гул автострады перестал слышаться совсем недавно. Нужно было зайти ещё глубже.

Сэм сунул руку во внутренний карман жилета и достал коричневый кожаный блокнот. Тот самый, в котором Ван делал свои записи. У него было много таких, но, куда он девал их после заполнения, Уэллер не знал. Но он точно знал, что будет с этим блокнотом, если оставить его среди вещей погибшего товарища. Вместе с остальным барахлом его отнесли бы на склад, где он пылился бы минимум пять лет, потом его закинули бы в грузовик, привезли в цех разделения отходов и отправили бы на переработку. Все записи и зарисовки Вана просто исчезли бы. Сэму казалось, что его друг был бы не против, предложи Уэллер закончить за него.

Этим он и занялся, зарисовывая насекомое размером с ладонь, которое сидело на сочном красном фрукте. Существо смешно перебирало ножками и хлестало усиками о воздух, а при помощи почти скорпионьего жала оно высасывало сок спелого фрукта. Это была шипастая кровососка. Она не сосала кровь, но из-за крупных и толстых шипов выглядела угрожающе. Рисовать Сэм не умел. Совсем. В студенческие годы ему хорошо давалось черчение, но нарисовать насекомое оказалось намного труднее. Пропорции сместились, а детализация и близко не подобралась к рисункам Вана. Тени Сэм и вовсе не стал добавлять. Закончив зарисовку, он записал поведение кровососки. Указал, что она выбирала место на кожуре плода, постукивая кончиком жала. Отметил, как дёргался её хвост во время питья и как ловко она перепрыгнула на соседний плод. Напоследок Сэм достал камеру и как можно ближе сфотографировал кровососку, чтобы дома распечатать снимок и вклеить его рядом с неаккуратным рисунком.

Сэм заполнил лист и перевернул страницу. Ему попалась запись Вана от тридцать первого июля. Похоже, Эмарто делал записи и зарисовки на случайных страницах. В этот раз он излагал уже свои мысли:

«Люблю лес. Даже по гражданке и на безопасной территории все чувства обостряются, не говоря уже об этом месте. Запахи становятся ярче, а звуки чётче. Просыпается животное начало. Всё людское, что я несу с собой, уходит куда-то на второй план. Кажется лишним. Пустым шумом. Всё встаёт на свои места, и я чувствую себя настоящим. Живым».

Сэм не совсем понял, что его друг имел в виду, но от раздумий его отвлёк свист. Уэллер поднял голову вверх и понял, что сел под арбо́ртикумом. Листья этого дерева обладали закрученной формой, что позволяло им «петь» на ветру. Некоторые опылители использовали этот свист как ориентир и направлялись именно к арбортикуму, чем пользовались цветки-паразиты, что врастали прямо в кору. Уэллер снова сделал пару снимком и взялся за записи. Он указал, что свист напоминал ему холостой ход циркулярной пилы, а также попытался зарисовать листья и почки.

Сэм посидел ещё немного, вновь глотнул воды и пошёл дальше. Где-то позади свистел арбортикум, шумели кроны деревьев, шелестела трава. Треск насекомых и щёлкающие звуки какой-то рептилии словно подпевали им. Над головой Уэллера что-то прошелестело. Оглянувшись, он увидел шаровипте́рикса. Нелепая ящерица планировала с ветки на ветку при помощи огромных перепонок между хвостом и задними лапами. Запись об этой рептилии уже была в блокноте Вана, поэтому Сэм не стал задерживаться и двинулся дальше, как только сфотографировал ящерицу.

Он прошёлся мимо куста с пахучими цветами, что напомнили ему акрицию, росшую тут и там на базе. Сэм раздвинул ветви и увидел на земле каких-то насекомых с круглыми панцирями. Они копошились, ворошились, суетились и сновали туда-сюда. Проследив за движением существ, Уэллер отыскал вход в их гнездо. Он вдохнул полной грудью запах сырой земли и снова сорвал пару кислых синих ягод с ближайшего куста. Рядом с ухом прожужжало что-то и тут же унеслось вдаль.

И этот не помешает:

Сэм спрятал подвеску, опустил подбородок на колени и прислушался. Ночной лес шелестел тихим спокойствием. Где-то над ним сверчком трещал шаровиптерикс, шуршали листья и скрипели покачивающиеся стволы, вдалеке перекатисто гудел бурный ручей, а монотонные завывания ветра клонили ко сну даже сильнее, чем сам недосып. Уэллер мотнул головой, отгоняя дремоту, и сунул руку в один из подсумков. Набранные днём ягоды были тёплыми и мятыми, но их мякоть оставалась сочной и сладкой. Они словно таяли во рту, волной вкуса растекаясь по языку. Когда ягоды кончились, в ход пошли орехи, но больше двух Сэм не осилил, они были чересчур твёрдыми. Остатки он убрал обратно в подсумок.

Пошёл дождь. Совсем лёгкий. Сэм не стал прятаться под сводом грота и лишь прислушался к стуку капель о листья и его костюм. Уэллер не промок и не замёрз, более того, влажный воздух усилил окружающие запахи. В его нос ударил аромат земли и листвы. Чуть позже к ним прибавились смола и хвоя. Сэм улыбнулся, вспоминая отпуск.

Как раз когда прекратился дождик, сквозь ветви брызнули первые лучи Тау-Солис. Уэллер взял ближайшую шишку и запустил в полковника, тот резко дёрнулся и огляделся.

 — Рассвет, — сухо констатировал Сэм.

В Ордене основное действие происходит в городских условиях, но и в этой истории героям довелось прогуляться среди деревьев. Однако, описания леса весьма размазаны по той главе и разбавляются передвижениями, диалогами и даже стрельбой. Попробую вставить кусочками:

Мари вновь развернула карту. Им предстояло пройти несколько километров на юг, через заснеженный лес. Они пересекли дорогу и воткнули в обочину лыжные палки, достали из рюкзаков свёртки с оружием и повесили клинки на пояса, обвязали себя концами верёвки на случай, если один куда-то провалится, вытащили снегоступы и, закрепив их ремешки на сапогах, двинулись вглубь леса.

Укрытые снегом сосны молчаливыми великанами возвышались над путниками. Изредка с какой-нибудь ветки срывался ком снега, ещё реже между стволами пролетала птица и всего раз, с одного дерева на другое перепрыгнула белка. Лесом владела тишина.

***

Шли они около часа. Спящий лес ничто уже не тревожило с тех пор, как Свивер опробовал пистолет. Поначалу ровная поверхность постепенно перешла в торчавшие из-под снега скалы, а после и в резкий спуск, который пришлось преодолеть, идя боком и осторожно ставя одну ногу за другой, образуя следами ступеньки.

Они прошли немного по ровной поверхности, и начался подъём, менее крутой, чем предыдущий спуск. Сосны разбавились ёлками, сперва молодыми и низкими, но со временем начали встречаться необъятные стволы высоких вековых елей. На самой вершине холма Мари снова достала карту и огляделась, сверяясь с рельефом.

***

Наконец Свивер оказался у самой верхушки и смог оглядеться. Вокруг торчали пики еловых деревьев с усыпанными снегом ветвями. Лесной массив вздымался и опускался, точно морские волны. Руп медленно поворачивал голову в надежде увидеть среди деревьев какой-то просвет, который мог образоваться из-за фундамента или хотя бы скал.

Вдруг он заметил щель в непроницаемой стене деревьев. Лощина, которую путники пересекли ранее, углублялась в восточном направлении. Стоящие ниже деревья образовывали просвет, сквозь который Руперт наконец увидел его…

Не смотря на то, что в Мастерах сюжет происходит в пустыне, даже там герои умудрились отыскать джунгли:

Джунгли гудели. Вдали кричали обезьяны, среди крон разносилась причудливая трель каких-то птиц, треск насекомых, скрип покачивающихся деревьев и шелест палой листвы.

Рогнеда никогда прежде не видела такого буйства растительности. Сады у стен Хаджадиба и у дворца визиря, вместе взятые казались диким сорняком. Разнообразие поражало Мастера: вокруг раскинулись листья простых и причудливых форм, цветы всех возможных красок источали незнакомые ароматы, вверх тянулись кривые узловатые стволы и гладкие прямые, между крон, точно змеи, повисли лианы.

А сколько всего жужжало, трещало, пищало, летало и ползало вокруг! В пустыне на пятьсот метров увидеть двух скорпионов считалось удачей, а в джунглях… по плотности населения это место могло соперничать с самыми шумными городскими базарами.

Но больше всего удивляла влажность. Прямо среди кустов, между просветов крон, и под ногами стелился утренний туман. Листья покрывал тонкий слой влаги, а земля под ногами забавно хлюпала, словно сапог зачерпнувший воды. У Мастера чуть ли не голова шла кругом от того, как она ощущала практически всё вокруг себя. Прежде она испытывала подобное только в хамамах, но в них пар обволакивал куда меньше поверхностей.

P.S. За обложку Ордена огромное спасибо Саше Мышь - https://author.today/u/sashamysh