Немного о будущем

Доброго времени суток дорогие друзья. Я хочу с Вами поделиться двумя отрывками из своей книги "Души человеческие: чёрный меч". Честно признаться, это несколько личные отрывки в которые были вложены личные переживания, идеи и эмоции о которых Вы можете прочитать в предисловии самой книги.

Первый отрывок:

- Шьяни, вот кто тебя за язык тянул, - слегка обиделась наёмница.

- Может быть, погуляем? – предложил Йозеф, допив вино. – Тут до новой набережной не совсем далеко, а седеть тут не охота.

Девушки охотно согласились. Собрав вещи, и отдав деньги в механические руки трактирщика, они оказались на улице. На западе небеса выкрасились в огонь и кровь, багровое пламя заката походило на врата в иной мир. Сиреневые, свинцовые грузные тучи резко контрастировали с заокраинным полыханием, создавая чудесную картину, словно напоминающую о том, как великий кризис, царство мрака и падения цивилизации, опрокинуло и задавило мир предыдущий.

Парень и девушки пошли по серой асфальтовой дороге в сторону моря, переступая через выбоины, стуча каблуками по настилам и перешагивая через вздыбившиеся «горки».

- Татуировщица, у нас в Компании, - стал думать Йозеф, - никогда бы не подумал, что нас посетит столь чудесное явление, - говорил парень, всматриваясь в вечерний город, находя его похожим на умирающего исполина, который всё ещё цепляется за остатки жизни, используя всё то, что ему оставили предыдущие эпохи.

- Ну, мне нравится это ремесло, а Аэлет пригласила меня поработать с вами… точнее свела с вашим полковником, - потрепав часть прядей, сказала девушка, - в татуировках я нахожу определённый смысл. Это удивительный способ выражения.

- Что выразить?

- Что у тебя лежит на душе, - с оттенком вдохновения произнесла девушка, осторожно отмахнувшись от мошки… Йозефу даже показалось, что она не желает хоть как-то навредить ей. – Они отражают наши желания, идеи, мысли, что мы любим и что пережили. Очень занятно и трепетно колоть те вещи, которые для человека очень важны, которые лежат у его сердца.

- Ого, никогда не думал, что в татуировках может быть столь многое, - парень перепрыгнул небольшой овражек, обернулся к дамам и протянул руку; Аэлет цокая покачала головой, сама её перепрыгнула, а вот Шьяни вложила свою ладонь италийца и найдя в ней точку опоры перемахнула её.

- А ты сам, чем увлекаешься… помимо войны, - фраза овеялась оттенком отторжения, - у тебя есть хобби?

- К сожалению, нет, - тяжело выдохнул рекрут, серые виды города, обрушенные куски зданий, жестяные и фанерные наросты и «поросли» трущоб, облепившие его, удручают, став напоминанием о всей жизни – выживание на улицах, хоть какая-то учёба в местной школе и подобии института, а затем полиция… ничего интересного, чем бы он мог поделиться с девушкой. – Видимо не всем дарованы таланты, способности.

- Чушь, - её голос дрогнул, - каждый человек уникален. В каждом можно найти что-нибудь хорошее и светлое.

Слова натолкнули паренька на удивительные мысли, которые мгновенно наводнили потрёпанный рассудок:

«Это даже удивительно, что в таком мире, где ультранасилие возведено в норму, где по всему миру горят неугасимые конфликты, где сама земля проклята вечной энтропией, а мораль стала игрушкой для мечтателей-философов, смогло уродиться такое чудо, которое всё ещё видит в людях отблески чего-то славного, странный пресветлый образ человечности, который потерян нами столетия назад».

Аэлет украдкой сделала шаг назад, отстранившись от их разговора. Наёмнице не хотелось влезать в их общение или его обрывать, особенно если оно складывалось столь чудесным образом. Вместо этого она достала телефон и залипла в нём, не отрываясь от экрана и посматривая на своих знакомых. Она находила эту картину несколько умилительной.

- Это ты делала татуировки Первому братству?

- Да. И они хорошо заплатили, между прочим, - Шьяни провела рукой по щеке, - и рассказали много интересных и хороших историй. 

- О чём же были эти истории?

- Не только о подвигах и приключениях, не только о сражениях. Они поведали про наш мир. Какой он был до Великого кризиса, о его достижениях. Рассказали, что когда-то давным-давно всё было иначе. Да, войны были, но они случались нечасто. А эта страна звалась Италией, и жилось здесь намного лучше, чем сейчас. Это было мирное место, где нет ни банд, ни жестоких правителей.

- И как тебе их культ, их вера?? 

- Они – странные ребята. Хмурые, угрюмые, слишком погруженные во что-то… своё. Верят в добро, во свет, проповедуют его, но их Собор набит оружием, как ваши казармы. 

- Но ведь кто-то же должен защищать добро силой оружия, - утвердительно произнёс Йозеф. – Добру необходимо быть с кулаками, иначе его разорвут стервятники. По-другому никак.

- Круг бесконечной войны, карусель насилия ведёт исключительно к насилию. Это порочный круг, - Лоук’Ц остановилась, посмотрев вверх; темнеющие истомленные небеса рассекла белоснежная линяя, шлейф, тянущийся за самолётом. Это вызвало неподдельное восхищение. – Ох, я не думала, что они ещё летают. Это здорово.

- Охрененно редкое явление, - бодро сказала Аэлет, тоже радуясь, что увидела чудо техники древности. – Наверное, откуда-то из востока. Парни брешут, что там ещё могут отправлять летающие банки с болтами.

- Шьяни, а как же война во имя обороны? – продолжил тему Йозеф.

- Это совершенно другое. Когда на село нападают дикари, люди защищаются от тех, кто несёт зло. Но война — это не то… для чего мы здесь.

- А к чему они по твоему призваны?

- Разве мы люди не призваны к добру? Разве люди не призваны к чему-нибудь светлому и прекрасному? Йозеф, ты умный парень, ты понимаешь, что вершина человеческой души — это не война и разрушение, это созидание и хранение этого мира. По крайней мере, мне так кажется.

- Ты не приемлешь никакого насилия, никакой войны?

- Нет, - резко ответив, помотала головой Шьяни, - я не приемлю насилие. Все войны должны рано или поздно кончится.

- Но мы живём в мире, где, где война стала обыденностью, где оружие — это твой друг и главный инструмент, с помощью него решаются все проблемы.

- И это грустно, - в речи и глазах Йозеф услышал оттенки неподдельной печали, голова слегка опустилась, высматривая что-то в пыли.

Слова Шьяни, её мысли и идеи снова дали молодому парню пищу для размышлений: 

«Что нас делает людьми? Каков же этот образ человека? Мы воюем, делим территорию, уничтожаем себе подобных в промышленных масштабах, радуемся обретению земель и печалимся, теряя их. Но чем мы отличаемся от животных, которые дерутся за еду и воды. Да даже от насекомых? Что ж, надеюсь, что когда-нибудь люди поймут, в чём их смысл и что он далеко от того, чтобы убивать себе подобных. Ха, странные мысли для наёмника».

Йозеф, Аэлет и Шьяни дошли до небольшого сетчатого забора, отворили скрипучую дверь. Под их ногами захрустели крошки бетона. Вся поверхность покрыта трещинами и ямами, кое где даже широченные выбоины набиты песком. Вокруг них троих простиралась набережная. Когда-то тут страну защищала военная база, но Италия сгинула, а вместе с ней со временем и многое из атрибутов её могущества.

- Да, тут довольно миленько, - Шьяни осмотрелась по сторонам, - но это лучше, чем то заведение, - нос засипел, в лёгкие хлынул прохладный воздух, не отравленный вонью помоек и химикатов.

- Может, присядем? – предложил Йозеф.

Тут всюду всё уставлено самодельными столиками и стульями, немногочисленные люди сидят и беседуют. Они тоже пришли отдохнуть, хоть немного времени провести в лёгкости, отдалить от себя тяжёлый трудовой день.

- Шьяни, а что тебе нравится больше всего в жизни? – спросил Йозеф, проведя рукой по крышке деревянного стола, ладонь защипало от мелких заноз.

- Музыка и природа, - Лоук’Ц повернула голову, в шоколадных глазах горели огоньки уходящего солнца, весь взор был прикован к закату, парню даже показалась что её душа готова упорхнуть вдаль, где будто бы раскрыты врата в иной и лучший мир, наполненный добром и светом. – А ещё и путешествия. Да, сейчас трудно куда-нибудь выехать. Но всё же можно.

- И где ты побывала? – Йозеф заметил, как кто-то достал телефон, протянул наушники и погрузился в музыку, рядом с ним мужчина и девушка ворковали, держась за руки, а кто-то привёл с собой ребёнка, дав ему мороженное.

- Рим, Милан, Венеция, Флоренция, Мессина, Стамбул, Афины, Генуя, Салоники. Даже пару раз в Тунисе, - Шьяни оторвалась от полыхающего небосвода, её пальцы повертели золотое кольцо.

- Ого, как много городов, - паренёк приметил, как её взгляд теперь мягко ласкает пару, которая играет со своими детьми. – А ты не бывала на северном берегу Африки? Ливия и прочие? Говорят, что там сейчас очень опасно. 

- Нет, - активно помотала головой девушка, - в Тунисе нам рассказали, что там правит жестокий султан и лучше туда не соваться. Могут ограбить или даже чего хуже.

- Это правда, - минорно заметил Йозеф, - эх, как же не хватает бокала вина. Можно было так провести времени до самой ночи.

- Музыки не хватает, - улыбнулась Лоук’Ц, - какой-нибудь яркой и активной. Чтобы можно было бы в ней раствориться.

- Любишь танцевать?

- Неимоверно. Это тоже возможность выразить себя, это прекрасный язык тела. А то, что он может сказать, порой недоступно обычным словам.

- Ого, я даже не думал об этом, - в груди Йозефа что-то шевельнулось, ему показались невозможными эти слова… слова, который не скажет ни один человек в мире, где гремит война. – Шьяни, я не думал, что встречу такого человека. Вы очень сильно отличаетесь от тех, кого я видел раньше. Человек, выступающий за… спокойствие на этой многострадальной земле? Это не укладывается в голове.

- Поверь, такие люди есть. Аэлет рассказывала о тебе. Ты слишком много времени провёл в полиции, на жестоких улицах, а сейчас в Компании. Ты не видел ничего иного, кроме боя. Но есть и другая сторона жизни, которую можно вкусить, как сладкий мёд.

- А ты? 

- Йозеф, я тоже выросла в этом городе и видела то, безумие, которое в нём творилось и вижу, что мир горит в огне. Но не пропиталась им. Это инородное для меня, - прекрасное лицо поморщилось. – И как раз те странные ребята из Первого братства рассказывали, что люди однажды в истории достигали мира, осуждали войну. Давным-давно мы стремились к перемириям.

- Может быть, ты и права, - кивнул парень. – Но… я рад встрече с тобой, но не думаю, что мир можно изменить одной лишь силой слова и примирения.

Странно, но этот разговор в него вдохнул надежду на то, что этот мир не до конца прогнил и превратился в арену, что ещё возможны изменения. Да, он продолжит оставаться таким же наёмником, как и сейчас. Для него важно дослужиться до солдата, получать деньги и не сдохнуть под огнём пуль или от какой-нибудь болячки. Он продолжит воевать с шевронами двух мечей, идти в бой. Его цель – деньги. Но Шьяни стала подобием тихого и свежего ветра, развеявшим спёртый воздух в его внутреннем мире. 

«Что же нас делает людьми?» - вновь спросил себя Йозеф.

Они продолжали наслаждаться покоем, посматривая на мирных людей, и довольствовались последними минутами света от уходящего солнца. Аэлет иногда посмеивалась, находя что-нибудь интересное в остатках Интернета. А вот Шьяни, и Йозеф нашли что-то общее, несмотря на столь различное мировоззрение и цели. Она передала ему второе кольцо, отлитое из серебра, несущее странный знак. Это выполненный из меди длинный символ, растроённый к концу, напоминающий или ветку, или лапку. 

- Он, как иероглиф моей души, - пояснила Шьяни, - он олицетворяет всё то, во что я верю и люблю.

- Что ты хочешь от жизни? Каков твой смысл?

- Жить, - мило улыбнулась Лоук’Ц, - жить и наслаждаться жизнью, радоваться ей в каждом дыхании и движении. Мне нравится проживать каждый момент, наслаждаться весельем и хорошими людьми. Знаешь, жизнь можно считать удавшейся, когда рядом хорошие друзья, звучит любимая музыка и ты смотришь на зелёный не осквернённый лес и реки.

- Я, как и ты, надеюсь, что в мире наступит мир, - края губ Йозефа слабо дёрнулись, - наши далёкие предки его не смогли удержать.

- Война, насилие, - с придыханием и смотря на то, как пылает запад, начала речь начала Шьяни, - вот до чего мы дошли. Я против этого, Йозеф, против. Я искренне надеюсь, что хоть через пару сотен лет всё изменится. Что мы преодолеем собственную порочность и тягу к войне.

- Знаешь, я готов подписаться почти под каждым твоим словом, которое ты сказала сегодня.

Смотря на Шьяни, находя в широких тёмных глазах остатки живой человечности, давно утраченный свет, Йозеф неожиданно вспомнил слова священника из Культа Единого – «Чистота всегда найдёт себе место, несмотря на то, сколько тьмы в нашем мире. Нужно хранить её всеми силами от всех мерзостей».

- Йозеф, - заговорила Аэлет, положив руку на плечо парню. – Мы славно погуляли, - её речь отравил призрак обиды, - хоть с тобой так и не поговорили. Но нам пора разбегаться. Ты не забыл, что нас завтра ждёт?

- Да, давай возвращаться. Наступают трудные дни.

Второй отрывок:

- Что теперь со всеми нами будет? – капрал продрог неожиданного страха в вопросе Лоук’Ц. – Это слишком сильно, даже для Таранто. И да, Йозеф, мне временами становится страшновато. 

- Пока что ничего, но нужно готовиться к худшему. Пять тысяч технодикарей встали у нашего города и неизвестно, чем всё это закончится, - обернулся к ним Йозеф, но едва ли не уткнулся грудью в Аэлет.

Девушка стояла прямо в полушаге от него, держа фужер, утяжелённый до краёв налитым алкоголем. Красивый янтарного цвета портвейн так и манил утолить жажду быстрым глотком. 

- Mersi, -  осторожно взял бокал капрал.

- Только осторожней, - игриво заговорила Аэлет. – А то вдруг ты ничего крепче молока не пил, я не хочу тащить твою тушку до дома… хотя мне не впервой.

- Ах, бывшая Ливия, - с ностальгией произнёс парень, подняв глаза на натяжной потолок.

- Расскажите, что там было? – с энтузиазмом спросила Шьяни.

- Пойдём присядем, - Аэлет указала на небольшой пластиковый столик, мостящийся в углу.

Они начали вести тёплую беседу, вспоминая о делах минувших. Йозеф рассказывал о том, как они начали наступление, о том, как они попытались играть в войну и о том, как он практически чуть не погиб. Разошёлся юноша благодарностями для Аэлет, которая его вытащила, поведал, что если бы не она, то сейчас бы глотал землю. И завершил рассказ тем, что всё противостояние, все война жертвы были обнулены золотом, подкупом Компании.

- И теперь вы здесь, - опечалено завершила Шьяни, поиграв с приятно пахнущим напитком. – О ужас, что же в мире творится. Хорошо, что вы выбрались оттуда. И я надеюсь, что когда-нибудь, - пальцы стали тарабанить по столу, – это всё закончится, - её голос подхватил внутренний настрой, воспаривший надеждой и мечтательностью. – Я верю, что когда-нибудь мы сможем жить в мире, что когда-нибудь человек научится жить с человеком в мире.

- Боюсь, что сейчас это невозможно, - хмуро обозначил Йозеф, - люди слишком долго живут в подобии безумия. Для них насилие стало нормой жизни. Порой мне кажется, что для нормальной жизни нам теперь нужен костыль, железная клетка, в которой будет жить народ. Порой кажется, что одичавшую, опьяневшую от крови и практически сошедшую с ума биомассу, может в узде держать только тоталитарный режим, новая тюрьма, в которой люди будут жить под абсолютным контролем и наблюдением. Чтобы вновь, - юнец тяжело вздохнул, – не породить эпоху тёмных веков.

- Это слишком жестоко, Йозеф, - нахмурилась Лоук’Ц. – В конце концов человек будет под жестокой пятой, где станет просто винтиком в системе.

- Бронзовый век, античность и мир наших предков – все они были сокрушены толпами варваров, ордами дикарей. И снова, и снова цивилизация сокрушалась толпами тупых идиотов, которые от животных недалеко ушли, - гнев дрожью пронзил речь паренька. – И снова и снова человек поднимался, становясь более могущественным. Посмотри за окно, и ты увидишь, что толпа уродов поднимает руку на город, чтобы оставить от него руины.

- Йозеф, - упрекающе обратилась татуировщица, - знаешь, это бедные люди. Им никто не принёс просвещение, помощь. Так же как и сейчас – много людей такие, потому что никто о них не заботился.

- Шьяни, - выпив портвейна заговорила Аэлет, – а как тебе технодикари у ворот нашего города? Они пришли незнамо зачем, требований не выставляли. Просто пришли и отжали у нас кусок земли.

- Но я думаю, что они – тоже люди, - девушка также отпила из бокала. – Среди них и дети, и старики. Я даже видела, как один старичок играл со сворой ребятишек. Разве они не такие ли люди, как и мы? Ведь они так же любят, как и мы… так же рожают и влюбляются, так же скорбят и радуются, так же гневаются и прощают. 

- Это то понятно, - Йозеф лихо отпил, практически опустошив бокал, - я имею в виду цивилизацию. Они ведь… дикари.

- А кто бы им показал, что всё иначе? Они – жертва обстоятельств, которые не виноваты в том, кем оказались сейчас.

- Шьяни, у тебя слишком доброе сердце, - повертела Аэлет в руке фужер, - даже очень. Ты бы точно не смогла быть наёмником.

- Я и не собиралась. Кстати, какие у города… у Ковенанта планы на племя? – спросился Шьяни, поправив кольцо с рубином. – Они же должны что-то предпринять? Если всё забросить… может начаться конфликт. 

- Трудно сказать, - поник капрал, потянувшись за бутылкой, - сейчас всё довольно сложно, довольно вязко. С одной стороны, племя сидит мирно и не никого не трогает, только отгоняет всех, кто к ним приближается. Но это пока, что.

- А с другой?

- Мэр и губернатор уже приняли меры, - Йозеф налил себе портвейна и передал бутылку Аэлет. – Пока что ограничились выставленным усилением, патрулями и караулами. А так же… проклятые братья Чёрного епископства. Больные…

- Йозеф, - приподняла руку Шьяни, - прошу, давай без этого.

Разговор продолжила Аэлет:

- Да, спустя пару дней подъедет усиленное подразделение спецназа Ковенанта. Посланник Таранто вчера направился к ним, но до сих пор не вернулся. Зараза, даже не хочу думать, что с ним могло стать, - наёмница посмотрела в окно, где виднелся зловещий силуэт монструозного идола. – Надеюсь, он просто тамошней браги напился и валяется в куче мусора.

- Как по мне, это всё имеет далеко идущие последствия и причины… очень загадочны. Они заняли часть земель, они создали напряжённость в этой части Ковенанта, сковали часть сил, привлекли внимание и, - капрал медленно стал перегонять алкоголь, ухмыльнувшись, - а ведь хороший портвейн. Под него хорошо идёт разговор.

- Йозеф, чтоб тебя, - нахмурила глаза наёмница, – ты не на Мальте, чтобы уходить в лирические отступления.

- Я недавно созванивался со своим другом. Он из тех краёв, где раньше жила орда. Говорил, что они сорвались после приезда таинственного человека, а варвары во время, когда собирали удочки, скандировали «Гереро». В это же время Италийская Республика подняла как минимум бригаду и три наёмных дружины.

- Гереро, - фыркнула лейтенант, – это может быть тот урод, с которым мы бодались недавно на юге Италии. Свой первый бой помнишь?

- Да. Может он, а может и нет.

- Аэлет, а ты что думаешь?

- Да мне всё равно, только бы бойни не началось.

- А что было на Мальте? – резко съехала с прошлой темы Лоук’Ц. – Аэлет рассказывала, что вы там хорошо провели время, и что это очень красивое место. Расскажи мне о нём.

- Да что рассказывать, - Йозеф отпил из бокала, взглянув на Шьяни и увидел на лице печать невообразимого интереса.

- Там было очень красиво, - ностальгически начал наймит, его взгляд был направлен словно вне пределы этой комнаты, он смотрел на подруг и одновременно намного дальше. – Природа, которой мы практически не увидим. Роскошный чудесный сад в котором тысячи роз собираются в затейливые узоры, а журчание реки и аромат делают его похожим на Эдем. Я видел колоссальные цитадели, гигантские крепости, в которых работают тысячи людей ради блага всех. Я видел технологии, которые сейчас считаются утраченными… техноволшебство. Милосердие и любовь, заточённые внутри холодного камня и направленные на помощь всем страждущим и нуждающимся. Последний осколок великолепия, духа истинной человечности.

- Ох, ты так всё описываешь, - Йозеф заметил, как в глазах Шьяни зажегся мистический огонёк интереса, - я бы хотела там побывать. Это, наверное, красивое, живое и чудесное место! Йозеф, если бы была возможность, ты бы меня взял туда?

- Конечно. Если честно, я могу это сделать и сейчас, но только за твоё право побывать там, мне придётся стать братом Мальтийского ордена и принять монашество.

- Тебе бы пошло, - пошутила Лоук’Ц.

- Не нужно ему это, - игриво вступилась Аэлет, - он – нормальный парень, которому нужно жить полной жизнью.

- Хах, - усмехнулся Йозеф, чувствуя внутри, у самого сердца укол странной боли, которой только ещё предстоит распустится. – Может быть, когда-нибудь я и вступлю в их ряды.

- Не сметь! – улыбнулась Аэлет, немного поёрзав. – Я никогда не пойму люди, которые отказываются от всего того, что предаёт жизни вкус!

- Ладно вам, - махнула татуировщица, налив себе ещё немного. – И монахи, тоже хорошие люди. Каждому – своё.

- Это интересно, - подметил тарантиец, его голос стал более живым, - я об этом много думал и теперь всё же скажу, - юнец на секунду запнулся, - ты слишком тепло, доверительно относишься к людям. Это… необычно. Я не встречал подобных тебе людей.

- Я просто верю в человечество.

- Хорошая вера, - с хандрой проговорил Йозеф, с чувством пепла на языке. – Я надеюсь, она тебя не подведёт.

На миг установилась тишина, каждый ушёл в собственные мысли. И думать действительно есть над чем – пришествие орды внесло неразбериху не только в жизнь, в мысли и умы людей. Это слишком животрепещущая проблема, чтобы так просто от неё можно было бы отмахнуться. Шьяни, сложив руки на груди, поинтересовалась:

- Чем займёшься сейчас?

- Пока что не знаю. Я получил деньги и даже звание! – капрал развёл руками. – Но думаю, что продолжу служить и стану метить на сержанта. А там и денег побольше, - потёр ладонями Йозеф.

- Если ты станешь сержантом быстрее, чем Румо, он тебе это не простит, - мерно проговорила Аэлет. – Он тебя где-нибудь грохнет, точно.

- Да ладно тебе. Он добрый мужик, хоть иногда его и заносит.

- Конечно добрый… но там, где дело пахнет большими деньгами, он прям монстр. Помню, он как-то сговорился с начскладом и вытаскивал партии вещей, чтобы сбывать их. Неладное заметили, когда полковник увидел, как в форме наёмников щеголяют рядовые и сержанты из госармии. Повезло обоим, что всё списали на кражу, иначе оба потом толчки в штабе драили. Ну или делились с Неро.

- Ого, какие у вас страсти творятся, - Аэлет допила свой портвейн, но от новой порции отказалась, помахав рукой.

- Да, теперь я буду стремится стать сержантом. И чувствую, вот эта заварушка с технодикарями может стать отличным способом для повышения!

- Только не кровопролитием, прошу.

Вновь установилось молчание. Они переглядывались, двое потягивали последние капли алкоголя, а Шьяни взяла бутылку, всматриваясь в этикетку. Йозеф подумал, что она уже мечтает о том, как посетит прекрасные местечки бывшей Португалии… Португальского союза, откуда и пришла эта выпивка.

- И что же теперь со всеми нами будет? Йозеф, Аэлет, я надеюсь, что всё вскоре устаканится, и мы вернёмся к более-менее спокойному существованию.

- Не знаю, - мрачно завершил италиец, допивая последние капли. – Но явно ничего хорошего. Скорее-всего, нашей Компании также придётся в этом поучаствовать. Румо звонил, рассказывал, что капитан уже получил приказ быть готовым в любое время сорваться и прибыть в казарму. Да и Гереро… что забыл сверженный правитель в этих землях? Как он привёл в движение орду? Ох, чувствую, не к добру мы идём.

- Нужно надеяться на лучшее, - жизнеутверждающе произнесла татуировщица.

- Я очень хотел бы, чтобы всё завершилось бескровно. Но, Шьяни, не забывай, в каком мире мы живём. А теперь, - он посмотрел в глаза подруг и под веянием портвейна нашёл их взгляды чарующими, с печалью продолжив. – Давайте расходиться. Я, как и ты, надеюсь, что завтра нам подарит лучший день… надеюсь.