Субботний отрывок?

Намбер ту

Буду привлекать внимание к себе и повести, поддерживая бессрочный флешмоб от Марики Вейд. 

Отрывок сегодня выужен, как и прежний, из сундука со сказками. 

История Илиаты продолжается, насыщаясь, как и вся её жизнь, чем-то удивительным, пугающим, новым. Кхем, короче... 

Так и смогли, разняли склочников и тут же вокруг как поутихло всë, только гроза сама собою урчит-заливается. Кто лежит, кто сидит, да от битвы тяжëлой отдышаться пытаются.

- Спасители, - с сердечной благодарностью прохрипел Висмут, по полу ворочась, с большим трудом поднимаясь-усаживаясь, - догадались.

Алит сурово на него посмотрел, девчину на пол поставя. А она вся дрожит, на обмякших ногах кулëм на месте так и присела. Кузнец мимо прошëл да пару сапог с пола поднял, рассмотрел.

Чудо как хороши! Первым взглядом видна работа мастера, да такая тонкая, да какая изящная! Цветными нитями стихийные узоры на мягкой коже нашиты, словно сами Боги Оранжевые над ними трудились, ещë и камни их цветом с нитями складываются, словно всполохи пламенные на свету играются, взгляд очаровывают. Будто бы в тëплый дар они своей сестрице-Всематери их мастерили, - размышлял Алит, всë эти сапожки в руках вертя и рассматривая. Толь стало ему вдруг яростно, словно пламя с камней в сердце полезло. Да вот не пролезло-то: кузнец с огнëм всю жизнь дружбу водит, с калëным до бела металлом своим молотом спорит. Не пронять его такими капризами, он похлеще видал. Потому прижал одной рукой обе сапожки и в уцелевшей полубочке с водой их притопил, остужая.

Погасла ярость, сменили цвет камни, да сами собой в водице любимой и булькают, успокоенные. Там и оставил их кузнец, к молчаливой троице воротясь.

Меж тем поднялась Илиата, да поудобней уселась, помарщиваясь: хорошо же девчина ей бок наприкладывала. Да и мальчишка, под стать, своими костями вторую бочину как насквозь промял.

- Чудны твои сапоги, - говорит Алит девчине. Та в ответ лишь головой черно-кучерявой мотает. Вместо неë ему Висмут ответил:

- Прокляты они. Тебя не проняли, потому как своею стихией не могут кусаться. А нас, теневых, чуть с ума не свели. И было б за что! - хрипло воскликнул он, рассмеяться пытаясь.

Илиата спросила, он и ответил:

- Я утром соседу твоему тень приставил, чтоб присмотрелась. А эта, - мальчишка на лохмачину махнул головой, - с другой тени примчалась и не глядя в мою наступила. А сама в сапогах. Вот их сила да и сработала, нас ка-ак подвязала. Ох...