Жестокая история о добавлении в друзья

В мире, где границы между реальностью и вымыслом размыты, где слова обретают плоть, а фантазии становятся явью, жила-была девушка по имени Эйприл. Она была не просто смертной, но избранной, чья судьба переплеталась с клавиатурой и мышкой. Днем Эйприл трудилась на ниве науки и познания, но ночью, в тиши своей обители, она отдавала себя во власть литературных грез.

Мерцание монитора, словно свет из иных миров, освещал бледное лицо Эйприл. В этом призрачном мареве ее глаза горели лихорадочным блеском, а душа трепетала в предвкушении. Перед ней, на экране, возвышался профиль великого писателя Собакевича - творца, чьи фэнтезийные миры и книги жанра бояръ-анимэ покорили сердца миллионов. Уже много ночей Эйприл терзалась мучительной дилеммой: стоит ли добавить его в друзья на литературном сайте, тем самым приоткрыв завесу тайны над своим собственным творчеством?

Матильда, ее верная подруга и наставница, чья красота и уверенность затмевали солнце, всегда говорила своим чарующим, как дурман, голосом: "Дерзай, Эйприл! Не бойся сделать шаг в неизвестность. Добавь в друзья тех, чьи строки завладели твоей душой и разумом. Это не просто жест признания их таланта, но и возможность прикоснуться к источнику их вдохновения". Эти слова, словно мантра, звучали в голове Эйприл, но сомнения, подобно ядовитым шипам, впивались в ее сердце.

Время, казалось, застыло в вязкой паутине страха и нерешительности. Эйприл то подносила трепещущую руку к кнопке "Добавить в друзья", то отдергивала ее, словно обжегшись о пламя преисподней. В ее воображении Собакевич представал то мрачным властелином слов, способным разглядеть в ней родственную душу, то беспощадным судией, готовым низвергнуть ее в бездну литературного забвения. Эти видения терзали Эйприл, а тьма в комнате сгущалась, будто предвещая неминуемую развязку.

Наконец, собрав остатки своей смелости, Эйприл нажала на роковую кнопку. Ее сердце, казалось, вот-вот разорвется от напряжения, пока она ждала ответа, подобно приговоренной к казни. Секунды и минуты падали, словно капли крови на алтарь ее страданий. Эйприл обновляла страницу с исступленным рвением, моля всех богов о знаке свыше.

Но вместо благословенного откровения в ее гостевой книге появилось лаконичная, как эпитафия, запись: "Спасибо за подписку". В этот миг Эйприл почувствовала, как невидимая удавка сжимает ее шею. Собакевич, этот литературный демон, не удостоил ее даже толикой внимания, отделавшись холодной, бездушной фразой. Все ее мечты и надежды рассыпались в прах, развеянный ледяным ветром реальности.

Слезы, черные от косметики, и горькие, как полынь, струились по лицу Эйприл, когда она закрывала вкладку с сайтом. Ей хотелось кануть в небытие, раствориться в безвременье и никогда более не являть миру свой литературный лик. Быть может, Матильда и была права, призывая бесстрашно шагнуть в неизведанное. Но сейчас Эйприл казалось, что единственный путь для нее - навеки укрыться в забвении. Ведь, в конце концов, в этом холодном мире мы все одиноки, и лишь творчество может согреть наши израненные души.