Велесова ночь и все-все-все...

- Понимаете, Степан… - я сделала паузу в надежде на ответную любезность «можно просто Степан», но не дождалась. – Борисович, гражданин майор, вы тут человек новый.

- С чего вы взяли? – буркнул полицейский. 

Может, Овен? С Овнами у меня не очень. Они такие овнистые…

- «Старый» бы сюда вообще не пошёл. Так вот, сложно это всё непосвящённому человеку с ходу объяснить.

«Не травмировав психику», добавила я между строк многообещающим видом.

- Вы сейчас мне тоже про «нюансы», - он поморщился, - будете втирать?

- Не хотите – не буду. Но тот, кто «втирал», явно говорил дело. - Я подставила под лицо обе ладони, любуясь гостем.

- Вы, Ксения, - он быстро подсмотрел в протокол, - Ферапонтовна, на меня так смотрите, будто съесть хотите.

- Господь с вами, Степан Борисович! У нас каннибалистические практики уже лет двести пятьдесят, а то и все триста как запрещены! – открестилась я. В ванной наконец перестала биться в конвульсиях стиральная машинка, и я воспользовалась случаем сменить тему: - Вот и рубашечка ваша готова. Сейчас я её утюжком подсушу, и пойдём с вами других жильцов подъезда опрашивать. У вас же такой план?

- Благодарю вас, Ксения Ферапонтовна. Но я уж как-нибудь сам! – Майор поднялся, и я в очередной раз залюбовалась этим совершенством. Ничем не хуже Льва, к слову.

- Ну сами так сами. Я вам сейчас гладильную доску поставлю и утюжок подключу.

- Нет, опрашивать жителей я сам буду!

- Будете-будете. Я же не спорю. Я просто молча рядом постою, - скрестила я пальцы за спиной. – Вы, Степан Борисович, простите, уж больно хорошенький. У нас такие долго не живут. Холостыми, в смысле! 

Полухин смутился, не зная, как реагировать на мои слова. 

Да что тут думать? Предложение руки и сердца нужно делать! Ну где вы, Степан Борисович, себе жену лучше найдёте? Я ж и постирать, и приготовить, и погладить, и спину заговорить, и конкурентов проклясть. Жена-ведьма просто незаменимое в хозяйстве приобретение!