Мистер Ленин и бронехаммер

- Господа, будьте любезны, закгойте дверь, здесь агхи холодно-с!

Лаборатория быстро наполнялась людьми. Даже неудачники с третьего этажа о чем-то тихо переговаривались в дальнем углу. В глазах их было показное равнодушие, сквозь которое недвусмысленно пробивалась зависть. Эти-то всю жизнь будут лишь овец клонировать да выращивать бракованные человеческие почки. Им не под силу сделать то, что наконец-таки удалось нашим ребятам.

Я – федеральный агент Майкл Никсон (что вы, я не родственник президента, просто однофамилец). В мои обязанности входит контроль на научными разработками... Ну вы понимаете , что я имею в виду... Неудивительно, что институт клонирования попал под наше внимание. Мне, безусловно, повезло. Только чудо, да немалое количество начличных помогли мне, в конечном счете, устроиться ассистентом профессора Ван Бундерлинга. Он со студенчества проходил по картотекам  как активист  радикальных движений. И вот – на тебе – этот проект. Когда я доложил начальству в Бюро – надо мной просто посмеялись. Но вот я смотрю на Это и, если честно, мне не до смеха.

Передо мной в совершенно голом виде, с простынкой на плечах в лучах операционных ламп сидит вождь русской пролетарской революции. Сидет, понимаете ли, и хитро так щурится на меня, будто я агент царской охранки. У вождя было все, как положено: лысина, аккуратно постриженная эспаньолка и рефлекторные порывы поднять руку, то ли в желании крикнуть «хайль!», то ли указать на небеса, где некогда высились небоскребы Всемирного торгового центра и лукаво спросить «Где?..»

Все норовили сфотографироваться с Лениным, и тот с готовностью принимался смотреть в объективы камер и добро-добро улыбаться, однако профессор быстро пресек это самоуправство, и теперь охрана обыскивала всех входящих и выходящих, отнимая фотоаппараты, камеры и носители информации: еще бы – никакой утечки быть не должно. Я был же совершенно спокоен в этом отношении: по моему сигналу здание давно было оцеплено, а к профессору ехала целая делегация военных и спецслужб с предложениями о сотрудничестве.

- Господа, холодно! – повторил Владимир Ильич и зябко укутался в простынку.

- Включите  отопление! – крикнул я и принялся выпихивать зевак из лаборатории.

- Ой, не надо так кричать, - поморщился профессор, - Вы его испугаете…

- Господа, а когда подадут обед? – поинтересовался клон.

- Через час, мистер Ленин, - отозвался один из лаборантов.

- Однако, батенька, поздновато, - недовольно нахмурился Ильич, - Надо бы тут навести погядок, непгеменно навести погядок и железную дисциплину…

Все впервые посетившие лабораторию захохотали: забавно было слышать такие заявления от клона. Я уже привык к выходкам клонов «красной серии», как мы ее между собой называли. Из семнадцати выведенных особей только эта оказалась сравнительно жизнеспособной и вменяемой. Прочие получались совершенно паталогическими, но объединенными одним неприятным свойством: все, как один, были в постоянном состоянии недовольства, желчности и подозрительности. Так что лаборанты уничтожали их безо всякой жалости (вот еще один момент, обосновывающий секретность проекта и незаметное прикрытие со стороны ФБР: выплыви правда наружу, борцы за права человека сожрали бы нас с дерьмом).  

Главным открытием профессора Ван Бундерлинга явилась возможность выведения сразу взрослой особи, любого удобного возраста. А самой удивительной  стала возможность сверхбыстрого обучения клонов. Взрослый, но кристально чистый мозг впитывал информацию, как губка (конечно, с помощью специальных стимуляторов и электроники).

Так что техникам и психологам  сделать клона Ленина практически настоящим Лениным удалось за месяц. Я оговорюсь – таким Лениным, каким его представлял себе профессор. Русский ученый, укравший для Ван Бундерлинга стволовые клетки вождя, отдыхал теперь под опекой агентов где-то во Флориде.   Оставалось непонятным – почему профессора интересовал именно Ленин…

…Дверь распахнулась, и в лабораторию быстро вошли несколько человек в штатском. Охраны и след простыл.

Ван Бундерлинг выронил «палм» и подскочил к клону.

- Спокойно, - железным голосом приказал одни из вошедших, -  Без глупостей!

В лабораторию с чудовищным достоинством вплыло несколько фигур в мундирах высшего командного состава и костюмах унылого вида, но явно шитых под заказ. Клон с живым интересом наблюдал за происходящим. Я напрягся, готовый ко всяким неожиданностям.

- Что вам нужно? Охрана! – крикнул профессор.

- Мы к вам профессор и вот по какому поводу… - спокойно заявил седовласый но подтянутый генерал в элегантных очках, - Нам все известно об успехе эксперимента и мы не могли не присоединиться к вашему торжеству. Дело в том, что данные исследования незаконны, о чем вы неоднократно предупреждались, и теперь эти господа имеют ордер на ваш арест…

- Что?!...

- Однако соображения национальной безопасности, как вы понимаете, позволяют более гибко трактовать закон, и в случае сотрудничества с нами вы останетесь при своих лаврах, да еще и получите финансирование  новых исследований… Так что выбор за вами.

- Можно, я подумаю? – успокоившись спросил профессор. Не было похоже, что он сильно расстроился.

…Эта дикая идея зародилась где-то в недрах ЦРУ. Не удивительно – там от клаустрофобии и всеобщей подозрительности немудрено спятить. Так или иначе, но эксперимент решено-таки было провести.

Вначале родилась мысль поэкспериментировать  в индейской резервации, однако аналитики заорали «нет!», опасаясь социального взрыва. В качестве полигона выбрали маленький ковбойский городок в Неваде. Тем лучше, шутили у нас, там к испытаниям не привыкать. А у нас все-таки не атомная бомба, а всего лишь клон.

Эксперимент-экспериментом, а цель была более, чем серьезная: заброска клонов бунтарей и революционеров всех мастей во вражеские государства с целью идеологического подрыва. Эксперимент должен был показать, способен ли один клон реально воздействовать на политическую ситуацию.

Мне эта идея не понравилась с самого начала. Помню, как Ильич неожиданно легко согласился на это предложение, и, думая о чем-то о своем, предвкушающее потирал руки, пока ему объясняли задание. А задание было простое: в городке, где на выборах побеждали исключительно республиканцы, на этот раз должны были победить демократы. На все давался месяц.

Ленин слушал все это вполслуха, но когда его спросили о необходимых ему, Ленину, средствах, оживился и принялся бойко и деловито составлять список.

- Мне бы Тгоцкого, господа клониговать, а?

- Нет, мистер Ленин, по условиям эксперимента - только вы один.

- Жаль, жаль… Агхи полезный мужичишка в этом деле, Тгоцкий-то… А еще бы Бонч-Бугьевича, да Дзегжинского бы, а? Понял, господа, понял-с… Мне бы подпольную типографию – листовки печатать и газету… как бы ее назвать… «Искра»? Не то… Не для Амегики… «Космополитен»? Точно!

- Э-э-э… Уже есть такое…

- Сквегно! Тогда… Что будет вызывать эмоции масс? Дайте-ка я взгляну в блокнотик… Так-с! Вот. «Секс, драгс энд рок-н-ролл», как вам?

- Ужасно!

- Отлично, так и назовем-с.  Штат Невада… Выход к могю есть, запамятовал?

- Нет, а зачем?

- Сквегно и  еще раз сквегно! Нет геволюцтонно настгоенных матгосов! А пголитагиат вообще имеет место в этом вашем гоготке?

- Нет, только фермеры, немного служащих и водители-дальнобойщики…

- Водители? Это интегесно… Но плохо, что нет пголетагиата! Как же это в случилось в Севегоамегиканских штатах? Ай-яй-яй, батенька, нехогошо!

- Еще что-то нужно, мистер Ленин?

- Нужна геволюционная ситуация, господа хогошие! Вы Магса-то читали? То-то же… Так что больше ничего помочь не сможет-с… Хотя… Хм… Вот ведь чуть не забыл, господа! Самое главное!

- Что же это?

- Бгоневик, господа хогошие! Какая геволюция без бговеника? Никакая, доложу я вам!

… Предложенные Ленину армейские бронетранспортеры Ильичу не понравились. Он ходил по ангару, кривился и скептически посмеивался в бородку. Он уже неплохо разбирался в современном вооружении и политике. Он уже не нуждался ни в какой помощи с моей стороны, и я просто ходил сзади, не в силах оторвать взгляда от этой странной личности – пускай даже и клона.

- Понимаете, господа, - нервно говорил Ленин, - Это хогошие машины для ведения ггажданской войны. Вот когда мы дойдем до этого этапа…

- Мистер Ленин, не забывайтесь! – сопровождающего генерала просто перекосило от этих слов.

- Пгостите, - легко ответил Ленин, - Вы очень впечатлительны, батенька… Хотя хорошая ггажданская война никогда не повгедит, нет, не повгедит-с… Встгяхнет, так сказать, общество… Впгочем, вегнемся к нашим баранам-с… Бгоневик, котогый мне нужен, должен носить дух бунта, дух геволюционной гомантики и баггикад!..

Тут взгляд вождя остановился, и Ленин восторженно захлопал в ладоши.

Ильичу понравился пошарпанный боями в Ираке легкобронерованный «хаммер».

В начале августа клона Ленина и «хаммер», груженый офисной техникой, в том числе, мощным копировальным аппаратом, сбросили с самолета над Невадой.

Городок окружили армейские посты и отряды рейнджеров.

Через неделю спецы перехватили странный звонок Ленина в Берлин, в котором он на кортавом немецком кому-то чем-то угрожал и что-то обещал.

После этого связь с городком оборвалась. Какой-то фермер, что примчался оттуда на прострелянном пикапе, рассказал странные вещи.

Оказалось, что в течение трех дней Ленин умудрился наладить контакты с местной группировкой байкеров, а также с бандой малолетних хулиганов, после чего стравил их с водителями-дальнобойщиками и устроил погром, в котором перестреляли всех местных полицейских. Шерифа повесили над входом в участок. Среди молодежи Ленин моментально стал героем, прямо как Че Гевара. Еще через три  дня часть беднейших фермеров, да и многие городские неудачники перешли под его, Ленина, покровительство, после чего захватили почту, АТС, автовокзал, висячий мост над каньоном, а также перерезали единственный опто-волоконнный кабель. Сейчас эти молодчики громили дома, в которых были спутниковые антенны и Интернет, а также отбирали мобильные телефоны. Отряд полицейского спецназа, отправленный в городок, так и не вернулся.

Слушая это, я оцепенел от ужаса. Седовласые генералы поседели еще сильнее. Только Ван Бундерлинг тихо посмеивался. Уж не знаю почему…

Решили задействовать армию. Рота пехотинцев, отправленная в городок на легких бронемашинах с приказом подавить бунт и восстановить демократию, не вернулась.  На фотографиях, сделанных со спутника была видна огромная толпа на центральной площади вокруг «хаммера». На «хаммере» стоял человек и тянул в сторону спутника руку. Несомненно, это был Ленин.

Запахло крупным скандалом. ЦРУ открещивалось от своего участия в этом деле.

- Никсон, - сказал мне тогда босс, - Мы с тобой по уши в дерьме. Ведь именно ты дал информацию об этом проклятом клоне.

- Сэр, - возразил я , - Но где тут моя вина? Я ведь не принимал решения…

- Поверь, мой мальчик, те, кто принимает решения – не несет ответственности. Ответственность всегда на исполнителе. Так что не спорь, а отправляйся-ка в этот чертов городок…

… Первое, что поразило меня в городе – это чудовищная разруха. Кругом горели костры и машины, лежали трупы. Повсюду валялись груды листовок . Листовки были расклеены по стенам, тумбам, фонарям и машинам. Дома были разрисованы красками с какими-то чудовищными лозунгами, на фонарях болтались повешенные. Пахло так, что просто выворачивало наизнанку.

Но в центре городка царило оживление. Подходя к площади, я увидел, что она полна народу. Все были вооружены, кто чем: кто дробовиком, кто револьвером, кто бейсбольной битой. Было полно солдат, при чем у всех на касках были прикреплены красные ленты. Такие же были на фермерских шляпах. Не долго думая, я сорвал красную ленту с головы покойника, что лежал в луже запекшейся крови прямо под ногами, и обернул вокруг бейсболки. На меня, к счастью, не обратили внимания.

Все взоры были обращены к центру площади, где, стоя на «хаммере» с полицейским мегафоном, вовсю разорялся наш чертов клон. Теперь он был в костюмчике и ковбойской шляпе. Вокруг него плотно сгрудились крепкие ребята в коже и с автоматами, судя по всему – те самые байкеры.

Клон вещал что-то о мировой революции, плавно переходя на тему американской мечты и уменьшения налогов.

- Да! Все верно! – орала толпа.

- Да здравствует… - орал клон…

Я слушал, и скоро поймал себя на том, что тоже ору вместе со всеми и хлопаю себя по карманам в поисках оружия. Испугавшись не на шутку, я понял, что ловить здесь больше нечего, решил побыстрее улизнуть.

О том, как я выбирался из города, как меня чуть не повесил патруль новоиспеченной революционной милиции, как мне пришлось отстреливаться от мародеров и угонять бронетранспортер рассказывать я не буду.

Все это есть в отчете. И будет в мемуарах, если мы все выживем и будет кому это читать. Потому что дальше события попросту вышли из-под контроля.

Посылаемые в городок отряды не возвращались. Кого-то убивали, а кто-то примыкал к Ленину под воздействием его пропаганды либо из страха.

Кое-что просочилось в прессу. В городок полезли радикалы всех мастей.

Через месяц этим безумием оказались охвачены десятки населенных пунктов.

… После беседы с психологом я зашел к профессору. Его не выпускали из здания Бюро, но позволяли жить довольно сносно.

Ван Бундерлинг смотрел телевизор и улыбался.

- Есть повод для оптимизма, профессор? – спросил я и устало опустился в кресло.

- Вы слышал, Майкл, военные всерьез говорят о бомбардировках взбунтовавшихся районов. А еще у меня есть сведения, что если беспорядки и после этого не прекратятся, - профессор улыбнулся еще шире и поманил меня пальцем,  - а они не прекратятся, поверьте!

- То что? – подавленно спросил я.

- Не исключен сверхмалый, очень-очень сверхмалый, но ядерный удар!  

- Да ну!..

- И знаете, что это означает, мой друг? – профессор иронически посмотрел на меня и улыбка его застыла.

- И что это означает профессор, - осипшим голосом спросил я. Я уже все понял.

- Это означает, что мой план удался.

- Я знал, что вы радикал, профессор…

- А я знал, что вы - агент ФБР, Майкл. Так вот, это – мое новое оружие в борьбе с системой. Знаете, в чем его отличие от самолетов Бен Ладена? В том, что система убивает сама себя! Это как раковая опухоль в теле государства...

Я уже не слушал этого психопата. Какое мне дело до системы?

Я думал о том,  какое это счастье – быть обычным человеком.