Субботний отрывок

Доброго времени суток, дорогие друзья. Хочу поддержать бессрочный субботний флэшмоб отрывком из книги "Во имя порядка: железный капитан":

- Иоганн Трибуле, - к мужчине в плаще подошёл мужчина в белом хитоне, в правой руке сжималась цепь небольшой кадильницы, а в левой потёртая книга. – Неужто ты старых товарищей не узнаешь?

- Отец Лорейн? – обратился мужчина, отбросив капюшон и на свет преломлённого света явилось лицо – седая бородка была красиво и аккуратно выстрижена, чуть морщинистое овальное лицо с отточенными чертами веет силой, яркие глаза цвета янтаря пристально разглядывали диакона, а острые уши, прорезавшиеся сквозь седые волосы, выдавали аэтернийское происхождение.

- Да, это я, - кивнул клирик и распахнул объятия. – Ну или же сюда, не заставляй меня ждать, как Мальфас Тира[1].

Оба тепло обнялись, но к сожалению столь яркое проявление крепкой дружбы вызвало приступ праведного негодования:

- Тоже мне тут! – забрюзжала бабулька под чёрной накидкой. – Тут храм святой, не а пивняк! Тут молиться надобно, а не лобызаться, - подняв голову бабушенция едва ли не подпрыгнула от страха. – просите отец диакон, я не увидела, что тут слуга божий! Простите меня грешную и дурную!

- Боги простят, - осенил он её рукой, - а теперь ступай и сотвори десяток молитв и поклонов бей столько же, дабы дерзость твои боги простили, и жертвенную медь не забудь в алтарь подать.

- Да, мессир диакон, всё сделаю.

Двое мужчин шагнули в сторону ворот и отворив их, оказались в славном и радушном Эрофине, что изменился под влиянием последних недель свободы и десяток реформ.

Глаза Трибуле выхватывали образы рынка, наполненного толпами горожан, уши начали болеть от криков, шума и гама, а нос буквально сводило с ума от десятков ароматов и чудесных запахов специй, фруктов, напитков и магических порошков, которыми торгуют мелкие купцы

- Ты всё ещё служишь при лейтенанте Клермонте? – спросил диакон, посмотрев на десятки цветастых палаток, расставленных по краям рыночной площади, уплотнённых деревянными ящиками и мешками, в самой середине, облепив чудесный фонтан. – Вон-а, сколько их тут развелось – мелкой торгашни... как тараканов, прости меня Тир. Раньше, чтобы тут торговать нужен был торговый патент, а сейчас… любой, кто может занять клочок земли для торговли, кто может хоть что-то продать.

- Я смотрю, ты недоволен этим? – Трибуле почесал бородку и улыбнулся проходящей девушке, показал на обилие товаров. – Ты только посмотри, сколько тут всего. Есть и хлеба, и мясо с молоком, и украшения, и щиты с мечами. Доброго полно.

- Это и плохо – люди и аэтерна забывают о службе богам, - диакон недовольно покачал головой, когда увидел, что женщина в свободном фривольном наряде торгует различной галантерей. - Их всё больше интересуют мелкие личные потребности, плоть, а не бессмертная душа. Вот когда не было такой широкой торговли, народ в храме стоял и молился.

- Люди и аэтерна отвернулись сам знаешь почему, - усмехнулся Трибуле. – Тысячелетия религиозной тирании, принуждение и террор. Да, конечно, боги милостивы и любят нас, они бессмертны, пусть Наратзул и сразил их, но человек жесток, - наёмник тяжело вздохнул, остановившись у ящиков, набитыми насыщенными красными яблоками, позволил на миг отвлечься на идиллию рынка:

- Лучшие изделия из Остиана! – кричала смуглая торговка, накинувшая лёгкую накидку поверх топика, оголив худой живот. – Посуда, ткани и великолепное вино!

- Надеюсь, в жертвоприношениях они не использовались? – спросил привередливый покупатель в камзоле. – А то десятки лет такую жуть творили, что страшно даже и прикоснуться.

- Так не покупай, - обиделась дама. – С товаром всё в порядке, да и дешевле он.

С другой стороны, молодая светловолосая девушка в сарафане пыталась сторговаться:

- Шестнадцать монет за пару тарелок, это слишком дорого! Ты обдираешь меня как жрецы в храме или банкиры.

- Лучшая бронза, узоры и качество! – вознегодовал крупный мужчина в фартуке.

- Ну разве такой красе нельзя сделать скидку, а я поговорю о тебе с моим мужем, он тебе скинет процентов пять-десять за покупку в нашем магазинчике.

- Да ты красива как Эсара! – стал хорохориться торгаш. – Какой бы тираничной сукой она не была. Да и вот это деловой подход!

Повернув голову Иоганн всё же был раздасован. 

- Так, что тут у вас? – стал внимательно рассматривать товар высокий аэтерна. – Ага, реликвии из местных часовен, - пальцы провели по серебряным изделиям. – Чаши и подсвечники, а также камни, которые благословил Эродан[2]. Я даже не буду спрашивать, как вы их достали.

- Ну а что тут такого, - упёр руки в бока крупный пышнобородый мужчина. – Всё равно тамошние жрицы и жрецы после падения режима ушли либо в рутьеры, либо стали нищими, либо в ополчение, либо по борделям расползлись. Вот мы и прошлись хорошим чёсом.

- Ого, - покупатель в чёрно-белом дуплете переместился в другую сторону прилавка, где на тёмном полотне разложены боевые свитки от армейского снабжения, а рядом мирно лежали небольшие бочонки с порохом. – Это же когда-то было государственное имущество, максимум стража им могла распоряжаться.

- Ну как сказать, - потёр нос купец. – Теперь государство дало свободу на всё. Многие виды товаров стали доступными в том числе и порох. В принципе я купил это у штаба армии.

«А ведь диакон в чём-то прав», - вспыхнула грустная мысль в уме Трибуле, в янтарных глазах сияние света чуть притушилось. – «Теперь Эрофин похож на один большой рынок, куда уместили бордели и дешёвые пивнухи. Прошлая мирная и спокойная жизнь прошла, всё что скрывалось в душах людей, всё, что ещё вчера считалось грехом и всеми возможными способами подавлялось, сейчас выплеснулось на улочки города», - не нужно обладать острым взором, чтобы приметить, как среди народа ходят намалёванные красивые девушки, чья тонизирующие духи буквально возбуждают; кто-то из них предлагает маленькие бутыльки с веществом, способным унести в мире собственного воображения и безумия; другие же предлагали себя. – «Под толстенным пластом напускного благочестия, сжатые сотнями канонов, правил и установлений, сдавленные постами и непомерной аскезой – похоти, вольнодумство и распутство буквально овладели душами многих людей. Некие же в революционном безумии потеряли работу и вынуждены заняться самыми мерзкими и гадкими делами».

- И вот, - грустно продолжил Трибуле. – Люди и аэтерна не идут в храм, потому что их загоняли туда толпами и принуждали выполнять десятки правил, канонов и каяться до тошноты при малейшем грехе.

- Ты сам понимаешь, что в этом жестоком и греховном мире только соблюдением строгих правил и железным порядком можно привести народ к святости, - твёрдо стоит на своём Лорейн, подойдя к прилавку, взглянув на пару листов магического пергамента, в который только осталось вплести глифы силы, несущие потенциал моря возможностей, его мощь и суть. – Сотни канонов, правил веры и религиозных постановлений, поучений отцов Культа – их выполнением, соблюдая сотни правил, мы спасаемся. Показав ритуальное благочестие пред богами и повинуясь ставленникам их, мы показываем и верность самим богам, - диакон протянул большую серебряную монету и с кивка купца взял парочку пергаментов. – И они дисциплинируют нас, создают дух добрый, смирения перед богами полный.

- Ага, и теперь в храмах куча пожилых старушек и дедов.

- Да-да, благочестивые старцы и старицы есть фундамент нашей веры, - гордо отметил Лорейн. – Их благочестие – сладость для богов.

- Да я тебе говорю о том, что кроме них у нас никого нет. Все молодые люди хлынули из храмов.

- Вот думаю, как же ты сам остался в вере?

- Интересный вопрос, - Трибуле сам задумался, что его удерживало в рамках поклонения – горячо верующие родители, что не принуждали его к поклонению, учтивый стоундфилский жрец или же то, что его учили разделять божественное и человеческое, а быть может живой ум, который измышлял, что потеря Светорождёнными телесной оболочки стало лишь новой вехой их бытия, а то, что они дали себя погубить их воля. – «Не могут же боги так просто умереть насовсем».

Размышления были развеяны гневным вскриком:  

- Проклятый религиозник! – послышалось из толпы, на двух парней вылетел пьяный мужик в рубахе, размахивая откупоренной бутылкой пива. – Чучело ты грёбанное прошлых лет, убогая тварь, слуги тирании и деспотии!

- Да что я тебе сделал!? – отступил клирик, приметив, что часть народа смотрит на развернувшееся «представление», а кому-то банально пофиг. – Уйди от меня!

- Что, не нравится!? А как ты нас загонял на молитвы, уже не помнишь!? А как ты доносил на тех, кто недостаточно воздаёт жертв и нарушает постановления храмовые, - пьянчуга качнулся и занёс бутылку для удара, диакон инстинктивно зажался.

- Успокойся! – отпихнул пьяного мужика Трибуле и обхватил чёрную рукоять, из коротких ножен вышел прямой кинжал, блеск стали заставил успокоиться пьяницу.

Немногочисленная стража предпочитает не вмешиваться в подобного рода потасовки, так как всегда можно наткнуться на что-то большее и огрести по полной. После падения режима Баратеона, как всего про-теократического правления, многочисленные солдаты стали уходить со службы, ибо на них обрушился шквал презрения общественности, которая получила избыточные вольности.

«Вот до чего доводит крах порядка», - с гневом ответил Трибуле, посмотрев на парочку патрульных с ржавыми алебардами наперевес, встав в боевую стойку и приготовившись нанести удар. – «На многих солдат полилось столько дерьма, семьи стали преследоваться, что многие не выдержали. Плюс во время мятежа радикалы… а ныне новая власть немало побили воинов Империи».

- Хэй-хэй, - попятился назад пьяница. – Я всё понял. Ну блядь, - он попытался развернуться, и бутылка лихо вылетела из руки и со звоном разлетелась по площади.

Диакон покачал головой, пытаясь прийти в себя. Несмотря на то, что после смерти Баратеона прошло всего ничего, обстановка в Эрофине уже успела стать критической для духовенства. Постоянные нападки на служителей храма, кампании против церкви в том числе и насильственные, новые налоги, которые активно вводили по требованию Городского совета приводили к тому, что жизнь верующих становилась невыносимой.

- Спасибо друг. Итак, я тебя спросил про службу, - слегка улыбнулся Лорейн. – Мы слишком сильно удалились от темы.

- О, многое поменялось с тех пор, - хлопнул по плечу диакона аэтерна. – Я стал первым лейтенантом при капитане Гийоме Клермонте.

- Ох ты же святые боги, он теперь командир своей кампании? И что вы делаете в Эрофине?

- Да, он год тому назад стал капитаном, когда под Аманом старого сразила группа рутьеров[3]. Клермонт поддержал Наратзула, его идеи либерализма и атеизма, что определило нашу сторону. Мы на северном побережье выступили вместе с группами Ордена магов против подразделений эрофинской бригады морской пехоты.

- То есть ты участвовал в этом богопротивном мятеже?

- Ты прекрасно понимаешь, что я мало что мог сделать, - Трибуле убрал кинжал, они продолжили продираться сквозь толпу. – Но особо мы не навоевались. 

- Да понимаю, - тяжело выдохнул диакон. – Служивым в ту пору пришлось тяжелее всего.

- Тут мы по приглашению Дориана Ван Бодденбрука, который ищет народ для охраны города. Остальная Компания расположилась в казармах вместе с ребятами Бальтазара фон Дракенхофа, - гордо произнёс мужчина. – В городе, во всём эрофинском регионе[4] острая недостача контрактных войск, ополчение и призывные роты очень быстро сгорают в битвах с рутьерами, бандитами и повстанцами. Территориальные войска Империи[5] больше не контролируют прежних границ, они зажаты в гарнизонных крепостях и лагерях, очень быстро тая.

- Вольный-вольный Эрофин, - покачал головой диакон. – Его единство сгорает в огне противоречий и бунтов.

- Смешно, но Нерим сейчас мало представляет ту единую страну, за которую сражался Наратзул Арантеаль.

- Не произноси при мне имя этого богохульника.

Их разговор прервал крик мужчины в роскошных одеждах, разместившегося на небольшом помосте: 

- Согласно постановлению городского магистрата номер тридцать шесть в городе объявлена приватизация муниципального имущества. Социальные дома, движимое имущество, элементы брони, объекты промышленности и сельского хозяйства – всё это будет предоставлено на аукционах! Так же по решению Эрофинского городского совета разрешена торговля порохом, ядрами и пушками. Желающие приобрести это имущество должны обратиться к начальнику штаба!

Подойдя к самому краю рынка, где с гужевой повозки стаскивали мешки и ящики. Присмотревшись к надписям Иоганн с неприязнью прочитал – «Корпорация Ост-Нер». Торгово-промышленная компания проникла практически во все сферы жизни, стоит только повернуть голову и можно увидеть и торговца в синем камзоле – их негоцианта, и воителей в доспехах в окрасом цвета индиго, что вместе со стражей патрулируют улочки, и вечером прийти расслабиться в сеть их небольших пивных под открытым небом.

- Согласно решению Эрофинского городского совета номер пятнадцать! – продолжал возглашать парень, надрывая голос. – Всем, кому объявлено оправдание, а именно сидельцам по политическим и религиозным мотивам, Совет, своей народной милостью, обеспечивает тридцатипроцентную скидку. Так же, на земельные участки религиозных организаций, вводится повышение налога на пятнадцать процентов, на религиозно-культовое имущество устанавливается налог в две монеты за мелкое, шесть за крупное; помимо этого, налог на доходы духовных лиц устанавливается в размере сорока процентов от всех доходов. Так же, всем организациям магически-атеистической направленности и политическим партиям, в чьих уставах прописана либерально-народная направленность по воле Совета даётся благословение – они освобождаются от уплаты каких-либо налогов. Деньги пойдут на восстановление справедливости! 

- Вот ироды! – притопнул диакон. – Ну почему торговец-шельмец уплачивает всего десятину, а я отдают едва ли не половину? И это пресловутая справедливость наратзуловского правления? 

- Пойми, - положил Трибуле руку на плечо товарища, взгляд выражал крайнее сопереживание, они остановилась, голос был крепким. – Они просто мстят. Несколько тысяч лет храмы не платили ничего, священство было привилегированно, каждый подданный платил церковный налог, а жречество стало проводником воли тирании Светорождённых. Теперь они просто взыскивают своё, - старший лейтенант хмуро усмехнулся. – При Наратзуле этого могло бы и не быть.

- Во всяком случае я надеюсь, что наша страна будет в целостности.

- Республика Нерима[6] на грани, - опечаленно заговорил Трибуле, на его лицо будто бросили тень. – О Наратзуле никто не слышал с тех пор, как он оставил нас и ушёл. Это чуть больше месяца. Всенеримский парламент не смог решить ни одну из проблем, Объединённое временное правительство[7] попросту увязло в конфликтах, как во внутренних, так и внешних. На юге феодалы старых порядков Нерима заявляет о свободе, алеманнские националисты сильно мутят воду, да и ещё и «Вольный народ Нерима» стал сильно набирать позиции.

[1] Ожидание Мальфасом Тира – довольно распространённый эпос и поучение на уровне предания в неримском каноне. Он повествует о том, как божественный Мальфас поспорил с Тиром, тот не сможет найти в море жемчужину Азатарона – древнюю реликвию первого «бога». Согласно древнейшим источникам, она была на месте, куда упал один из самых больших метеоритов, породивших море. Тир принял вызов и вместе с отрядом серафимов отправился искать артефакт, опустившись на самое дно и исследовав затонувший город. Всё это время Мальфас провёл на берегу в медитации.  В итоге Тир вернулся спустя десять лет, но с жемчужиной, которое стала одним из самых главных сокровищ Рождённых светом.

[2] Камни благословенные – согласно преданиям Эродан благословил камни на постройку города, и как передают тексты – случилось чудо умножения камней. Нескольких тонн хватило на закладку всего города. Оставшиеся двадцать четыре белого камней, по гранению напоминающего бриллианты, ставшие святынями для двадцати четырёх монастырей.

[3] Рутьеры – наёмники и организованные банды. Появились после революции Наратзула, так как многочисленные солдаты Территориальной армии Империи, а также локальных войск, бесчисленные жрецы и монахи, сторонники старой администрации, оказались в опале. Им не платили жалованье, увольняли, и всячески унижали. В итоге они стали сбиваться в банды или создавать полуразбойничьи наёмные кланы, ставшие терроризировать наиболее болезненные места – торговые пути, купеческие ярмарки и ошиваться вблизи городов.

[4] Эрофинский регион – условное обозначение территории, которую контролируют войска Эрофина. Так же носит название Муниципальная республика Эрофин. Из-за усилившихся противоречий, Срединное королевство оказалось на грани распада – феодалы и республиканцы рвут страну на части, а из-за отсутствия короля положение только ухудшается. В Эрофине и его регионе к власти пришли партии, Городской совет и мощное купечество стали грозной силой, и в итоге город больше тяготеет к республиканскому устройству с широкими муниципальными вольностями в отличие от феодального юга, резко заявляющего о своей независимости и приверженности сильной власти лордов. 

[5] Территориальные войска Империи – шесть бригад и три корпуса надкоролевского статуса, действовавших в наступательных операциях на севере и засевшие в гарнизонах на юге. Были преданы лишь Канцлеру и подчинялись ему. Были мощным обеспечением единства Империи, поддерживали страну и защищали её от распада.

[6] Республика Нерим – государство, пришедшее на смену Империи. Во главе Республики встал Парламент, состоящий из глав регионов и автономных регионов, представителей самых могущественных партий и организаций, а также корпораций. Республика лишь тень своего прежнего величия.

[7] Объединённое правительство – орган власти, состоящий из тридцати министров, которые назначаются Парламентом с такими пропорциями, чтобы соблюсти интересы всех организаций. Однако из-за разных интересов, идеологических противоречий и взаимной ненависти работа правительства фактически встала.