Должники смерти платят свои долги...
Автор: Владимир ЛещенкоЭпизод из второго романа цикла "Крещение огнем". Долги предъявлены к оплате и отсрочки не предвидится. Но может быть есть еще надежда?
— Свои, не стреляй!
Из за стеклянной стены с надписью «Хьюго Босс» выглянуло землистое лицо младшего сержанта Куровского. Тот доложил:
— Товарищ командир - потерь нет, противник ведет беспокоящий огонь по заднему двору.
— Знаю уже, - ответил Земсков. Комолов, зови пацанов снизу. Ломайте ворота и пройти на эту сраную «Маркизу» через коммуникации - живо!
Из окна директорского офиса старлей наблюдал как БМПшка встала между домами и работает пушкой. Из остальных посыпали бойцы и начали занимать территорию торгового центра. .
— Товарищ лейтенант, менты к дому бегут. Справа заходят.
— Так! Трое палят по той пятиэтажке - чтобы ни одна сука оттуда не высунулась! Остальные - крошим чертей. Они вдоль здания бегут. Начали!
Бойцы уже лупили короткими очередями по бегущим к ним омоновцам. Те в свою очередь начали огрызаться ответным огнем. Со стен полетела штукатурка и бетонная пыль. Вдруг раздался оглушительный грохот. Все кругом в пыли, ничерта не видно. Неужели с гранатомета пальнули?!
— Все живы? — спросил Земсков, вставая с пола, - Доложить.
— Корнеева задело, тащ старший…
— Оттащите его подальше от окон. Оказать помощь! Остальным - продолжать вести огонь.
Раздался взрыв. Лейтенант подбежал к окну - одна БМПшка вышла на площадь и ее спалили. Писец!
— По «Коробочке» отработали, мля!
— Идут! - крикнул боец у окна.
Земсков выглянул в окно. Мать их за ногу - человек пятьдесят, не меньше, бойцов в ментовском камуфляже заходили с фланга. Сейчас возьмут в клещи»!
— Огонь, б....! Огонь, пацаны! Не подпускать их сюда! - заорал кто-то.
Снова заговорили автоматы. Уже длинными очередями солдаты били по бегущим фигуркам. Те перебегали от укрытия к укрытию. Не дураки - тоже воевать умеют. Явно не «вованы»-срочники из 55 дивизии что только и могли фланировать с «демократизаторами» да лупить демонстрантов – какой-нибудь «Витязь» или «Бизон» а может армейцы. Говорят ГРУ-шники взбунтовались…
По ним опять начали стрелять. Его бойцы перебегали от окна к окну, стреляя короткими очередями по улице. Нужно было продержаться.
«Сколько? И зачем? Что они вообще тут делают?» –промелькнуло в гудящей от стрельбы голове. Может пока не поздно бросить все и уйти дворами – к дьяволу это безумие! Но новая атака вымела напрочь сомнения –осталось одно –древнее и страшное: стрелять и убивать пока не убьют тебя…
— Девяносто Девятый, что там слышно? - спросил Андрей по рации через пять минут или час...
— Удачи, Девяносто Девятый! Прикрываем вас с флангов! - тут он заметил как человек двадцать, короткими перебежками передвигались от одного укрытия к другому -и не с пустыми руками.
— У них «Шмели»! — крикнул кто-то.
Только этого не хватало...
Огнемет «Шмель» означал конец для них – перед ним как будто это было вчера стали руины той проклятой школы в Арслане! Достаточно будет одного выстрела и все...
— Огонь, мужики! Огонь! Валите всех с «трубами»!
На улице заговорили еще две БМП. .
— Давай, Леха! Выводи отсюда ребят! Всем внимание! Бегом вниз по лестнице! Прикрываем друг друга! Раненого взяли, быстрее! Пошли! - крикнул он. Навстречу выскочил какой-то боец,
— А ты чего тут сидишь? С моря погоды ждешь? Бегом за мной! - лейтенант схватил его за шиворот и поволок вниз по лестнице.
«Точно -надо уходить и затихариться где-то -пока все не закончится! А потом нахрен валить из этой гребанной армии!!»
* * *
60 часов после времени «Ч». Бывший «Ново -Маркизаевский рынок» («Маркиза»)
— Коля? Коля? Никонов? — полковник Семен Корольков сунул свободную руку в карман бушлата. — Как у тебя? Да? Понятно...Что, совсем? А Торчилин? Убит? Понял... Да, нет. Нет, Коля, уже нельзя... Да. Здесь. Прибежал, обрадовал... Знаешь? Тем лучше. Да. Да. Да, конечно. Слушай, ну хоть до вечера продержитесь? Да я не приказываю, а прошу! Прошу, е... твою мать!! Я уже не комбриг! Не знаю! Это я у тебя хотел спросить! Александров? Это возле кинотеатра? Как так? А Болгаров говорит, у него батальон. Правда? Так как же... Серьезно? Вот гад... Ну, ладно... Держись там!
Чёрт- еще один взводный удрал -вместе с взводом! -сплюнул он. Да - верно говорили коммуняки - разложилась армия!
Послышался нарастающий вой, где-то за магазином тяжело грохнуло, качнулся пол. С потолка посыпалось.
Рация заверещала, сержант поднял гарнитур:
— «Базальт» слушает. Здесь. Даю, товарищ капитан.
Корольков взял трубку:
— Слушаю. Да. Да. Ну и что? Та-а-к. И ты оставил?! Так какого же ты... Приказал?! Тебе? И ты выполнил? И Бакиров?! Ой, б.... — он зажмурился, покачал головой. — Да, Козлов -ты козлов и есть. Вояки ху... Расстрелять бы тебя, да, видно, не успею. Руки не дойдут. Теперь пускай они расстреливают, сволочь поганая...
Он бросил трубку, хватил кулаком по прилавку:
— Эх, дураки, пидорасы! Свобода им видать надоела... Ничего: в лагеря то как начнут загонять как в тридцать седьмом — сразу поймут да вспомнят Королькова.
Его перекосило злые слезы выступили на глазах.
— Вот и кончилась Россия — эх, Борис Николаевич...
Командующий сводной группой вооруженных сил России в Москве полковник Корольков -произведенный в эту должность своей собственной волей -хотя уже поддержанный кучкой самозваных демократов из «Комитета обороны» - никого кроме себя не представлявших не стеснялся слёз.
Здоровый ражий мужик, забавный, невероятный в России казалось бы курьез - военный-либерал, жалкий камешек, попавший в шестерни истории и сломавший их...
* * *
…Еще несколько дней назад Москва была мирным и благополучным городом, исполинским мегаполисом, столицей пусть ослабевшей и больной, но все еще сильной страны -все еще мировой державы. Сейчас этого города не было. Был ад на земле, промороженный зимней стужей и раскалённый пламенем пожарищ, охваченный ужасом миллионов сжавшихся в своих квартирках обывателей и яростью бойцов, сцепившихся мертвой хваткой на его улицах и проспектах -уже не понять -с кем и за что.
Ледяная волчья ночь накрыла умирающий, затемненный город.
Стылый ветер нес жесткую снежную крупу, хлеставшую в лица еще остававшихся на улицах людей. Патрули и штурмгруппы армейцев и эмведешников. Грабители и мародеры выбравшиеся на промысел -раньше всех они поняли что пришло их время. Перепуганные насмерть обыватели. Потерявшие себя, полубезумные жители сгоревших домов и просто горожане, застигнутые бедствием врасплох.
Одни тупо сидели по своим норам. Другие перекрывали улицы и дороги бронетранспортерами или подвернувшимися под руку трейлерами, и тут же оборудовали огневые точки. Стреляли по машинам , пытавшимся уехать из города, или под шумок перехватывали всё еще идущие в город грузы. Поезда и электрички стояли на пригородных станциях, вытягиваясь хвостами в десятки километров. Не работали ни магазины, ни кафе. Не было ни электричества, ни связи...
Мертвым пустым почерневшим в огне пожара «Титаником» плыл над столицей Дом Правительства, уже дважды до того становившийся центром кровавого темного зла, обрушивавшегося на страну.
Зиял обугленными провалами окон остов Минфина. Мальчишки с окраин, пугливо озираясь, переползали по черным закопченным глыбам взорванных танков и броников.
И лишь напряженно не спавшие уже третьи сутки защитники Кремля пребывали в недоумении -почему их не штурмуют, где же враг, куда он исчез?
Город бился в судорогах агонии, готовясь умереть. Но он все еще оставался мировым центром и местом, куда сходились нити, управляющие жизнью одной седьмой части суши. И в такт его конвульсий билась и вся огромная страна -от Калининграда до Магадана. Что, как, почему? Никто не знал наверняка, один слух сменялся другим, еще более тревожным. Страх и хаос расходились кругами. Люди кто поопытнее покидали большие города переезжая к родне в деревни и на дачи, а жители деревень прятали съестное в подполах и сараях. .
Мгновенно выросли на границах России многокилометровые пробки: огромные караваны авто рвались куда угодно лишь бы уйти.
Вчерашние законопослушные люди грабили магазины - те что поумнее - оружейные, продовольственные и аптеки, те что подурнее -ювелирные.
Вся многократно продублированная система и власти, не способная переварить перечащие друг другу приказы и инструкции сверху, была парализована вмиг. Заткнулись властные сановитые мужи, враз вспомнив все прегрешения. И оказалось что никто почти не умеет и не знает даже -как действовать в таких случаях. Они умели неплохо «пилить бабло» и осваивать бюджеты», кто-то даже мог сносно руководить вверенным ему делом, не доводя его до развала, и складно бормотать что-то в телекамеру. Но вот сейчас...
И бессмысленны оказались все командно штабные игры, все планы «на случай чрезвычайной ситуации». Начальство слишком привыкшее к всевластию, или растерянно сидели в кабинетах, или вообще исчезало в неизвестном направлении, сваливая дела на замов или просто бросая все на произвол судьбы. Полицейское руководство застыло в ступоре, а участковые с патрульными по душам толковали со знакомыми бандитами - те впрочем сами в большинстве своем не стремились безобразничать. Кто-то сбивался в разнообразные «отряды сопротивления», «добровольческие полки», «сотни», создаваемые последними неисправимыми романтиками, всерьез рассчитывавших остановить катящийся железный вал. Кто –то бессмысленно метался, или в прострации ожидал своей участи. И всемогущая Контора оказалась ничуть не лучше.
Мастера крышевания и борьбы с "экономическим террором", они оказались беспомощны когда дошло до настоящего дела.
И оказалось что в спецслужбах работают не сверхчеловеки, не рыцари с холодной головой и горячим сердцем, а всего лишь обычные люди, чиновники, бюрократы –со всеми недостатками чиновничьей касты. Неглупые, по своему добросовестные но всего лишь чиновники.
Они отрабатывали самые разные ситуация –в том числе и схожие. Но вот теперь, когда все началось, они беспомощно сновали по коридорам, галдели в курилках, или просто сидели на рабочих местах –словно не веря что началось.
Правда несколько человек в генеральских и полковничьих званиях не стали дожидаться развязки и запершись в кабинетах, прострелили себе кто висок, кто сердце…
…Слухи разрастались как снежный ком. Американская высадка, натовская высадка, китайское наступление на Дальний Восток, казахское наступление на Сибирь, иранское на Кавказ, эстонское на Псков...
Но были и другие люди и другие части. Они выдвигались к Москве повинуясь приказам из распечатанных по секретным кодам пакетов, двигались через городки и веси. Улицы пустых полувымерших деревенек были забиты военной техникой: бронетранспортеры, грузовые машины под зеленым брезентом, танки -создавая впечатление какой-то лихорадочной, жуткой жизни. Люди в присутствии солдат опасались почему-то выходить из домов, причем все -от старцев, переживших пусть и детьми, ту давнюю великую войну, до детей. Потом стала хрестоматийной история в провинциальном райцентре Горечавкинске -там испуганные люди не явились на работу, и разбежался скот пригнанный на мясокомбинат -единственное работающее предприятие во всем районе. Обезумевшие коровы, свиньи поросята бегали по улицам -лови кто хочет.
Районное собрание даже собралось чтобы решить этот вопрос -но из всей райадминистрации на месте оказался начальник местной службы по чрезвычайным ситуациям, и начал читать какую-то нудную бессмысленную лекцию о правилах обращения с дикими животными.
И вот уже поползли совсем уже жуткие слухи - про то что кто-то видел словно возникшие неоткуда колонны в болотно-зеленой раскраске вермахта и с орлами со свастикой, идущие с запада к охваченному пламенем безумного мятежа городу. Где-то видели белогвардейскую конницу под черным флагом корниловских «батальонов смерти» с черепом и костями, в беззвучном марше топавшую на Москву с юга. А обитатели пригородов Рязани узрили говорят и вовсе неслыханное - скуластых всадников на низкорослых мохнатых лошаденках, над которыми развевалось знамя с серым монгольским соколом...
Ну а жители Новгородчины видели иное - как от земли внезапно отделялись тени обретая плоть - воинов в древних шишаках и кольчугах, стрельцов с бердышами через плечо, солдат в длинных серых шинелях и киверах, бойцов в телогрейках и выгоревших гимнастерках, и молодых ребят в песчаном камуфляже что выстроившись и в исполинскую колонну двинулись в небеса по незримому пути -как будто защитники этой древней земли оставляли её навеки...
А еще многие видели сны –о которых даже спустя много времени не рассказывали, но после которых просыпались с криком. Да только кто верит снам в наше время?
Достоверно одно - многие, очень многие из тех кто даже не видел своими глазами, но ощутили тем самым шестым или двенадцатым чувством, ощутили буквально своей кожей, и вспомнили...
И вдруг поняли, что это и есть тот самый Край, конец всего; то что стоит вечно за левым плечом, что скалится из глубин древних зеркал и в свете мертвой ущербной луны над осенними лесами - та самая тьма, тьма вавилонская и в самом деле явилась в мир...
А волны от сотрясающей Москву смуты уже перемахнули съежившиеся границы России, и покатились по миру, отзываясь то демонстрациями в Киеве, то стрельбой в Грузии.
Уже была объявлена повышенная готовность в армиях НАТО, а в штаб-квартире уже двенадцать часов шло заседание, на котором обсуждалось – что делать теперь. Уже было принято решение о внеочередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, уже собирались первые пресс- конференции, и беспрерывно заседали парламенты и правительства. Уже накатывали первые волны великого экономического кризиса, позже вошедшего в историю как Черный Февраль. Уже сотрясались все крупнейшие фондовые рынки, падали всевозможные биржевые индексы, уже стремительно полетел вниз доллар, обгоняя евро, но отставая от иены.
И немногие — державшие руку на пульсе мира — в Пекине, в Вашингтоне и Брюсселе, в других столицах, ощутили обреченный холодок под сердцем и тихое отчаяние.
Ибо поняли благодаря своему многознанию: воистину во многия мудрости многия печали -что крах и обвал исполинской северной страны наверняка станет той соломинкой-бревном, что переломит хребет этому больному и несчастному миру.