Искусство пития. Продолжение

Решил представить еще один фрагмент в тему "пьяного" флешмоба. 

При этом в нем не пьют. 

Художник усмехнулся, и с негромким стуком поставил свою чашу на стол. Прищурившись, посмотрел на Главку, будто оценивая. Взгляд амазонки остался так же прям.

- Правду за правду.
- Какую ты хочешь от нас в обмен на свою?
- На "Катабасисе" - вы?
- Да.

Дом, лишенный картин и рисунков, был для Никомеда убежищем. Талант художника,  его дар - и проклятие.

Амазонки слушали, навсегда сохраняя доверенное в глубинах памяти и сердца.

- Когда я понял, что больше никогда не смогу встать в строй, никогда не смогу сражаться - испытал гнев на богов, на судьбу. Зачем боги оставили мне жизнь, если она настолько жалка? Кто я теперь? Бессильный обрубок человека...

Вокруг них затихший в мирном сне дом, где-то спит смешная девчушка Бианна. Спи, не нужно тебе это слышать...

- Потом гнев прошел, его сменило желание умереть. Я был одинок, ни жены, ни детей. Единственный друг Изократ... Помогал. Но сколько еще так могло продолжаться? Сидеть вечным нахлебником на его шее и ждать, когда он и Зофия начнут прятать глаза?

Главка подняла руку, остановив его.

- Настоящие друзья не прячут глаза, Никомед. Разве ты не знал этого?
- Девчонка... - улыбнулся художник, - какие же вы еще наивные девчонки... Знал. Но проверить на себе истинность этого - боялся. Трусил. Понимаешь?

Он обвел глазами всех.

- Понимаете?

Амазонки медленно кивнули.

- В один из дней я пошел на морской берег и напился. Так, как напиваются нищие и одинокие. Только ты и пифос. Он не убеждает, что все наладится. Не смотрит участливо. Не жалеет, не сочувствует. Молча уносит тебя далеко от несчастий. Вот чем велик и страшен дар Диониса - кто не удержится на опасной грани - пропадает, гибнет.

Он сжал тяжелый кулак.

- Если повезет, потом расскажут красивую сказку о том, как тебя забрали на небо и превратили в яркую звезду.

- Ариадна...

Художник неторопливо повернул голову к Главке.                                                                                     - Ты знаешь, что с ней стало?
- Наша наставница, гетера Феребея Коринфская, рассказала.
- Даже так... - протянул Никомед.

Ему захотелось произнести это иронично, но не получилось. Не то место, не то время, не та история. Он знал, что некоторые высшие гетеры порой внезапно исчезали. Вскоре приходила весть, что в одной из таинственных палестр Келлены появилась новая наставница. Зачем амазонкам гетеры, чему и зачем они учат девушек, судьба которых - меч? Ответ на вопрос внезапно прозвучал, пусть и отрывочным намеком. Вот, значит, как...

- Она рассказала, что Ариадна не перенесла предательства Тесея, напилась до безумия, и бросилась со скалы. Весть разошлась широко. Чтобы предотвратить позор, Афины состряпали красивую сказку о влюбленном Дионисе и ярких ночных звездах.

Главка твердо посмотрела ему в глаза.

- Тесей не только бросил Ариадну, пока она спала.
- Вот как? - глаза блеснули под кустистыми бровями, - что же еще сделал этот герой?

В последних словах отчетливо прозвучала ирония.

- Он не забыл сменить черные паруса на белые. Не менять - был его приказ, - амазонка усмехнулась, - все вышло по замыслу. Избавился от критянки, которую не приняли бы Афины. Не тронув и пальцем, не находясь рядом - избавился от отца, увидевшего на горизонте черный знак смерти. И вот Тесей - царь. И отца помянул по-царски, назвал его именем море, в которое он бросился.

В зале тишина.

- Воистину рука Ананки. Все, кто был близок Тесею, прыгали со скалы. Так же погиб и он, лишившийся всего и всеми ненавидимый.
- То есть его не столкнул Ликомед? - медленно спросил художник.
- Нет. Спрыгнул сам, - усмешка на лице Главки стала почти хищной, - так умирают Эрехтиды!

Ирония в ее голосе была еще острее, чем в Никомедовом.

- Афины? - спросил он.
- Скорее, просто людская молва, - ответила Главка, - людям нужны герои и красивые мифы о них.
- Такие создадут и о вас, - задумчиво произнес Никомед.
- Возможно, - Главка улыбнулась и небрежно махнула рукой.

Этот жест словно поставил точку в неожиданном разговоре о далеком легендарном прошлом. Амазонки расслабились и с улыбками переглянулись. Опять Главка говорит о героях древних мифов... Но каков Никомед... Тоже немало знает. Но довольно о Тесее. Что произошло с художником в тот день?                                                                                          
- Я не бросился в море, не все же герои...

В ответ прозвучал смех, он улыбнулся девушкам, их неуемному любопытству, светившемуся в глазах.

- Я решил спросить у богов, что делать дальше, за что мне такая жалкая судьба. Место для этого было самое подходящее...

Никомед замолчал и приподнял бровь. Ну?

- Тенар!
- Ты вошел в пещеру.

Не вопрос. Утверждение.

- Да. Когда в голове бултыхается хус неразбавленного, самое время задавать богам каверзные вопросы...

*** около трех с половиной литров

Кто-то уважительно присвистнул.

- Вот это да...
- Разное рассказывают про спустившихся в Аид...
- Но чтобы мертвецки пьяным...

Смех превратился почти в хохот, совсем не приличествующий теме рассказа и глухому ночному часу. Климена шикнула и вскинула руку. Снова воцарилась тишина.

- Нет, я не спускался вниз, как вы.

Главка удивленно на него посмотрела.

- А что тогда?
- Я не знаю, сколько времени пробыл внутри. Когда вышел, тени не сдвинулись и на пядь. Но...
- Что?

Все, как одна, подались вперед.

- В эти краткие мгновения для меня прошла вечность...