На конкурс Новогодний винегрет-3 тур

Прошляпила второй тур, но для третьего все-таки родился текст.

Карнавал Киры (развитие личности)

Новый год с родителями — такая скука!

Кира соврала, что идёт к друзьям, а сама села в электричку «Петербург — Белоостров» и укатила на залив. Курортный район, самый престижный пригород, наверняка отмечает эту ночь ярким карнавалом!

Красивые люди гуляют по берегу, пьют ледяное игристое, меха и бриллианты блестят, кавалеры водят дам под ручку. Целуют пухлые пальчики, вызволенные из тесных перчаток. Сверкает лёд в бокалах, бенгальские огни и глаза.

Так представляла Кира новогоднюю ночь на станции Курорт. Она надела своё лучшее платье и сапожки, а поверх накинула пуховик, обшитый серебристыми пайетками. «Ты прям как моток мишуры!» засмеялся папа, но что он понимал в трендах! Завершала образ «Furla» на цепочке.

Кира достала телефон и записала видео-кругляш для чата согруппников. «Зацените, я тут одна в вагоне, еду на залив». В чате на двадцать человек среагировал только Колька: «офигеть! куда одна, дура что ли?»

Девушка презрительно поморщилась. Колька не давал ей проходу в институте, ухаживал глупо, подкидывал записочки, придерживал перед ней двери и норовил сесть рядом на парах. Кира третировала его с наслаждением, но слышала, что, напившись, Колька творит всякую дичь, лезет целоваться и драться, и побоялась отмечать новый год в одной с ним компании. Парень был симпатичный, но какой-то… середнячок, что ли. Ей же хотелось размаха и блеска!

Пришла смс от мамы «Доченька, ты как там?». Лучше некуда, мам, лучше некуда. Планирую сбежать из вашей унылейшей жизни, достали. Кира быстрыми пальчиками набрала «Все хорошо, веселимся» и тут услышала: «Станция Курорт». Вот блин, чуть не проехала!

Она вскочила и бросилась на выход, в ночь.

Свет фонаря вырезал черные тени на снегу за платформой. Электричка свистнула и уехала, девушка зябко повела плечами и оглянулась — никого. Вокруг стеной нависал лес. Где-то в его глубине мерцали фонари Санатория. Берег был там.

По колдобинам тропинки она вышла на залив.

Пляж раскинулся сероватой лентой в обе стороны. В сумраке чернели сосны. Никаких бенгальских огней, мандаринов и шампанского.

Кира потопталась и пошла вперед. Сплошная ледяная пустыня, и непонятно, где заканчивается берег и начинается залив. Её поразило ощущение близости горизонта. Будто весь мир скукожился в крошечную капсулу, внутри которой она стояла и смотрела на льдисто-серую изнанку неба. «Полный тупик, нахрена я сюда вообще приперлась…»

Надо было возвращаться домой, но как? Она еще недоуменно озиралась, когда на берег выехала машина — два луча от фар сверкнули на пайетках. Пьяные крики и музыка эхом отражались от близкой стены неба. Старая «копейка» виляла туда-сюда. Кира замерла, надеясь, что не заметят. Потом заметалась на берегу. Рванула к Санаторию. Её, конечно, заметили. Фары приближались, музыка грохотала уже над самым ухом. Девушка успела добежать до сосен, и тут из машины выскочили двое парней, пьяно хохоча:

-Красавица!!! Давай с нами! Шампусика хочешь?

Поленившись догонять девицу пешком, они прыгнули обратно в машину. Мотор снова взревел.

Кира зайцем припустила направо, под сень деревьев. Надеялась затеряться в тенях? Сердце колотилось в горле. Машина неслась параллельным курсом по пляжу, отгороженная соснами как спасительным барьером. Но Кира не питала иллюзий — деваться ей тут было некуда. Теперь она стучала каблучками вдоль частных домов с глухими заборами и безразличными огнями гирлянд по стенам. Несколько раз крикнула «Помогите!», но прозвучало слабенько, никто не отозвался. В боку разливалась боль, платье съехало вбок и разошлось по шву, трепыхаясь вокруг худых ног отчаянным флагом.

В конце концов им надоело. Ей крикнули обидное, машина газанула и укатила. Кира не поверила такому счастью. Может, это и есть новогоднее чудо? Не мишура, блеск и роскошь, а такая удача?

Она остановилась и побрела назад, к станции, заметно хромая. Поездов обратно на сегодня уже не было.

В сумочке задрожал телефон. Звонил Колька.

— Послушай. Можешь дуть губы и всё такое, но я еду.

— Куда? — не поняла Кира.

— На Курорт, — глухо обронил Колька. — Скинь, пожалуйста, свою локацию.

От этих слов захотелось плакать, так полегчало. Она едва сдержалась, чтоб не крикнуть «Коленька, миленький, забери меня отсюда!»

В машине было тепло, и Кира поплыла, как будто хлебнула шампанского. А потом её обдало холодом. «А ты ведь бежала сюда, чтобы он, Колька, рванул за тобой. Ну не рассчитывала же всерьез на карнавал, тусовку на берегу. И могла погибнуть, дура». Мысль была неприятна, и Кира на минуту себя возненавидела.

Ехали в молчании. Она наконец спросила, откуда машина, Коля пожал плечами: «Отцовская».

— И что, разве ты не пил сегодня?

— Сегодня — нет. Настроения не было.

Он улыбнулся, мельком глянув на девушку.

Кира подумала, что в следующем году сама устроит праздник — с ёлкой, шампанским, блеском в глазах, бенгальскими огнями и карнавалом. И с Колькой, этим спокойным и надёжным парнем.

Где-то в стылой ночи пробили куранты.