Похвалюшка

Кто выиграл в дебютной для себя категории "Короткий текст" в пятнидцатом туре игры "Твори кратко"?

Я выиграла.  

— Не выйдет из тебя толка, Иванов! На завод пойдешь работать, а по вечерам будешь пиво хлестать!

   Наина Семеновна распалялась все сильнее и сильнее. В обличении Миши Иванова она не желала видеть ни берегов, ни границ. После безрадостной заводской жизни с графиком работа-дом-работа и единственными развлечениями в виде телевизора и алкоголя, она напророчила Мише обитание под мостом в качестве лица без определенного места жительства, а в конце обличительной речи — тюрьму, в которой тому самое место.
      Сам Миша стоял у доски, разглядывал носы ботинок и молчал.
    Он искренне не понимал какая связь может быть между невыученным к уроку стихотворением Некрасова сейчас и свершением преступления, за которое его непременно посадят в тюрьму, в возможном будущем, но спрашивать опасался. Когда Наина Семеновна впадала в истерику, могла и родителей в школу вызвать, и к директору на ковер потащить. Однако во много тысяч крат хуже для Миши было то, что разорялась училка литературы перед всем классом и Ирой Звонаревой.
    — Ты еще и не слушаешь, бестолочь! — возопила Наина Семеновна и ударила ладонью по учительскому столу, произведя воистину оглушительный грохот.
   Михаил Васильевич Иванов подскочил на кровати и долго смотрел в потолок. Сердце в груди скакало удиравшим от волка зайцем; часы на телефоне показывали пять утра. Он поднялся, прошел в ванную комнату, а затем на кухню, где сварил вкуснейший ароматный кофе, привезенный коллегой из Южной Америки. Вдыхая приятный аромат и уплетая бутерброд с красной рыбой, Михаил Васильевич размышлял о том, что его жизнь вопреки прогнозам неуравновешенной женщины из прошлого, вполне удалась.
   Наина Семеновна Бухалко учительница литературы в их шестом «В» являлась монстром, время от времени преследовавшим во снах Михаила Васильевича Иванова профессора высшей математики Московского Государственного Университета имени Ломоносова, пронесшего свою нелюбовь к стихам и их заучиванию через года, но так и не ставшего ни бомжом, ни уголовником.