Друг

— Ну чего Леха? По пятьдесят, на ход ноги? — Николай разлил водку по стопкам. Они чокнулись, и закусили зеленым лучком, прямо с грядки, с солью и черным хлебом. — Когда теперь тебя ждать?

— Как обычно, через два месяца. — Алексей встал, подхватив с пола огромный рюкзак. — Ничего, что ты сто грамм махнул?

— Пустое. Ты мне лучше вот что скажи. Не надоела тебе еще, эта кочевая жизнь? Всех денег не заработаешь. — Николай так же поднялся.

— Ничего. — Улыбнулся Алексей. — Два года осталось до пенсии. Тут вот тебе… — Он вынул из кармана несколько листов бумаги, и положил на стол. — Доверенность на машину, на дом и карта банковская. Как договаривались. Жди в конце августа, готовь крючки к рыбалке осенней, и самогон гони. — Он улыбнулся и протянул руку. — Все. Пора мне. Поехали. До вокзала, до города довезешь, и отправляйся к своему трактору.

Они, вышли из дома, сели в новенький автомобиль и уехали, оставив на два месяца в одиночестве, ставшим сразу каким-то заброшенным деревенский дом. Два друга, в полном понимании этого слова, два соседа. Даже у близких родственников не было таких отношений между собой, как между ними. С раннего детства они вместе, с тех пор как научились ходить, и мамы в первый раз вывели их на улицу.

Вместе в ясли, в детский сад, вместе в школу, в один класс. Вместе дрались, стенка на стенку с пацанами из соседнего села, прикрывая друг другу спины. Вместе ушли в армию, в одну и ту же воинскую часть. Все вместе. Судьба разлучила их однажды, да и то не на долго.

Алексей Холиков уехал в город, и поступил в институт, на геолога. Закончил его с красным дипломом, и всю жизнь посвятил работе промотавшись по Арктике. Так и не женился, прожив двенадцать лет гражданским браком с одной женщиной, но однажды вернувшись застал ее, в собственной же кровати с любовником. Выслушал обвинения, что его ничего не интересует кроме работы, и его вечные командировки уже сидят поперек горла. Выслушал, и молча выгнал. С тех пор один. Два месяца на островах, два месяца в деревне, в отгулах. Так жизнь и пролетела. Скоро пенсия.

Николай же, Костромин, остался в деревне. Проработал трактористом. Женился по любви. Пять лет прожил, а однажды вернувшись с работы, нашел записку на столе: «Не могу больше. Прости. Хочу нормальной жизни, а не этого деревенского хлева. Я уезжаю. Не ищи. Сын останется со мной. Документы на развод пришлю позже».

Мир тогда рухнул и, если бы не Леха, Николай наверно бы спился. Вытащил друг из запоя. Подставил плечо, поддержал. Николай в пьяном угаре, утопил в реке трактор, едва сам оставшись в живых, а Леха выплатил за него долг, за угробленную технику, и дал в морду, обозвав хлюпиком. Полегчало. Отпустило горе.

В эти отгулы Алексей купил первую в своей жизни машину. Как-то так получилось, что до этого она ему была не нужна, а тут загорелся. Николай так красиво расписал ее надобность, что не удержаться. Решено сделано, деньги есть, поехали в автосалон, да купили.Но так как прав еще у Алексея не было, то кататься на ней, и возить по делам, решено было доверить другу.

Уезжая в очередную командировку, Холиков решили сделать генеральную доверенность на Николая. Пусть пользуется, чего аппарату стоять без дела, ржаветь, а за одно и документы на все остальное имущество другу справил. Сердечко в последнее время начало пошаливать, а тут, если что, будет кому без всяких проволочек пользоваться нажитым добром, ведь они с Колькой ближе друг к другу чем родные братья, а кому еще оставить все, как не самому своему близкому родственнику, тем более что больше и нет уже никого.

Алексей уехал, а Николай, посадив друга на поезд, возвращался в деревню.

По пыльной дороге, в километре от дома, шла девушка в белом недорогом, коротком, откровенном сарафане, подчеркивающем точеную фигурку, и длинные ноги в легких, летних туфельках, с огромной сумкой в руках. Длинные, русые волосы развивались на ветру, завораживая своим видом взгляд водителя.

Костромин остановил автомобиль рядом с симпатичной путницей.

— Садись красавица, подвезу. — Распахнул он двери. Девушка противиться не стала, и ловко запрыгнула на переднее пассажирское сидение. — Куда путь держишь?

— Так домой, к бабуле. — Улыбнулась она ярко накрашенными губами. Вызывающий макияж немного смутил Николая. Крашенная в синий цвет челка, подведенные в хищные стрелки глаза, на красивом лице молодой женщины, неприятно резали взгляд. Но он все списал на молодость, практически всегда противопоставляющую себя принятым в обществе правилам. — Никак не узнал меня, дядя Коль?

— Зойка?! — Воскликнул удивленно Костромин, узнав спутницу. — Ну дела! Это сколько же тебя не было? Лет десять?

— Двенадцать. — Улыбнулась она. — Как уехали с родаками в город, так вот только сейчас возвращаюсь.

— Я же тебя на коленках качал. — Засмеялся Николай, вспомнив юность. — А сейчас вон какая деваха знатная вымахала. Как там Зинуха со Степкой?

— Чего им будет. — Хмыкнула спутница. — Бухают, мамка с папкой, как всегда.

— Жаль. Хорошая пара была. Мы ведь с твоей матушкой едва не поженились, сейчас бы я твоим папкой был, да только Степан с армии вернулся, такой весь из себя ВДВ. В общем была свадьба, да не наша.

— Я бы от такого папули не отказалась. — Девушка загадочно скосилась на водителя, и мило улыбнулась. И машина, и прикид дорогой, и не скажешь, что из деревни. Может удочеришь меня, дяденька?..

— Эх, с удовольствием бы. — Засмеялся Николай. — Да только бабуля твоя мне последние волосы повыдергивает. — Он повернулся к девушке. — Если только жениться? — Он наигранно задумался, сморщив лоб. — Или уже кто раньше меня успел? Муж-то есть поди уже?.. https://author.today/work/383570