Сказка о рыбаке и щуке
Автор: Дед Скрипун
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Илья Дормидонтович был рыбаком. Настоящим рыбаком, профессионалом, а не каким-то там жалким любителем ловли пиявок. Он даже фамилию имел правильную, отражающую суть его страсти: «Фиш», — и это не от слова фишка, что в играх разнообразных используется, а от слова fish, что в английском языке рыбой зовется.
Жил он не богато, говорят же в народе: «Ружье да уда, кормят худо», — вот и его рыболовные снасти не приносили большого дохода, чем вызывали недовольство законной супруги, женщины несомненно умной, но слишком уж жадной и в силу этого постоянно недовольной и сварливой.
Когда-то давно, дородная ныне дама, Валентина Ивановна, неудачно вышла замуж, и на протяжении двадцати семи лет, неуклонно указывала на это мужу, выискивая в нем все больше и больше недостатков, особенно четко просматривающихся на фоне красавца, богатого любовника, сойтись с которым и бросить мужа, ей мешала жена последнего, дура и тупая уродливая змея, сидящая на ее деньгах.
В этот день, как впрочем и в предыдущий, Илья Дормидонтович находился на озере. Раннее летнее утро, солнце едва поднялось над горизонтам, приступив кочистке глади воды, от белесого тумана, красным восходом. Пел в поле любовный романс жаворонок, просыпались жужжащие комары, просыпались ненасытные слепни, самое время клева. Поплавок подрагивает на легкой глади, но танцевать, а уж тем более нырять, отказывается.
Что этой рыбе надо сегодня? Непонятно. Мормышка дорогая на леске, мотыль свежий, сам бы ел, но рыбе нужнее, а она клевать отказывается, да еще последние слова жены, за день до рыбалки сказанные, когда он в ванную мыться пошел, не выходят из головы. Чего она хотела этим сказать? Ну дура, она и есть дура. Он всего-то и спросил, каким шампунем голову мыть, что бы от перхоти избавится, а она злобно так рыкнула:
— Это не перхоть, а пыль от спиленных рогов. Мылом мой.
«Что имела ввиду? Непонятно».- Вздохнул Фиш и перезабросил снасть.
Удача пришла, когда он уже практически отчаялся. Поплавок резко ушел под воду, леска натянулась в струну, и едва не сдернула рыбака в воду. Он долго вываживал добычу, трепеща от азарта, пару раз почти упустил, но опыт великая сила. Когда рыба оказалась на поверхности, и выброшенная забилась в траве, Дормидонтович заорал от переизбытка чувств, и запрыгал. Судьба наградила его за терпение: «Щука»! — Нет не так: «ЩУКА»!!! — Размер XXL.Мечта об знатной ухе сбылась.
Пол литра он прихватил не зря. Под супчик рыбный с дымком, да под хлебушек черный… Да холодненькую, из озера. Красота! Вот оно счастье.
Фиш быстро набрал воды, выхватил из камышей бутылку, и едва пристроил на треноге, над костром, котелок как замер от неожиданности.
— Мужик. А мужик. Ты бы отпустил меня. — Томный женский голос раздался со спины, но обернувшийся рыбак никого не увидел. Солнышко, небо, вода, трава и щука. Один он на берегу…
— Померещится же такое, — пробурчал Илья Дормидонтович, и вновь склонился над огнем. — Вроде не пил еще, наверно это с голодухи.
— Слышь чего говорю? Мужик! Отпустил бы ты меня, я умею быть благодарной. Не пожалеешь...