Я вам не Хагрид, а тут - не Хогварц!

https://author.today/work/209513 - с чего все началось. 

Клара почувствовала резкий толчок и не успела даже вскрикнуть, как что-то железной хваткой вцепилось ей в плечо, практически вдавив в пол.

- Еще одна дохлая пиявка, - прошипел леденящий душу голос Тэвериуса Барнерога. Его глаза горели тусклым красным светом в полумраке комнаты. - Как же я ненавижу часть этой своей работы. Смотлеть плативно, как вы копошитесь тут, типа челви в компосте!

Он рывком схватил  ее за руки, и Клара почувствовала, как его ногти впиваются ей в кожух через одежду. Мир перед глазами проплыл, а от злобного шипения гнома к горлу подступила тошнота.

- Шевелись, никчемное создание! - прорычал он, оскалив неестественно острые зубы. - Или может, мне тебя через "вспомогательный" полтал пло вытащить? Тот, где половина путников теляет конечности по дологу?

Он протащил ее по темному коридору, не переставая бормотать проклятие на каком-то древнем языке, из которого в Клары волосы вставили дыбом. В комнате с камином она увидела Джека и Джейн - оба сидели, вжавшись в кресла, с застывшим ужасом на лицах. На щеке Джека виднелась свежая царапина.

- Пить захотелось? - оскалился гном, материализуя стакан с мутной жидкостью. - Может тебе еще и подушечку под твой зад подложить? В мои влемена детей в тазовый день в подземелье бласали, к василискам на пелевоспитание!

«Экскурсия» превратилась в настоящий кошмар. Тэвериус толкал их по коридорам, периодически хватая одного, другого ребенка за шиворот.

- Гостиная, - прошипел он, его глаза опасно сверкнули. - каждая сломанная вещь - один палец. Мой личный коллекционный шкаф уже почти полон, но для вас месточко найдётся.

В библиотеке парящие свечи в ужасе метнулись к потолку, некоторые даже погасли. Воздух похолодел, когда гном начал говорить:

- Библиотека... О, как я обожаю, когда неладные дети приходят сюда ночью. Знаете, - его улыбка стала еще шире, обнажая все более чувствительные зубы, - некотолические, очень голодные книги. Особое замечание: на полках безопасности. Они уже сто лет не ели свежего мяса...

Ночью Тэвериус материализовался в коридоре, держа в руках дымящиеся кубки. От жидкости исходил запах серы и гнили.

- Ваше снотволное, - прорычал он, - Пейте до дна. ЖИВО! - последнее слово он произнес с такой силой, что стёкла  в доме  задрожали. - А если кто-то завтла пласпит... - его глаза вспыхнули, а по стенам заплясали тени, складываясь в жуткие силуэты, - ну, скажем так: те дети, котолые не плосыпаются  волемя, обычно не плосыпаются  УЖЕ НИКОГДА.

Клара, трясущимися руками поднося кубок к губам, готова была поклясться, что видела, как в жидкости что-то шевелится. Добравшись до своей комнаты, она услышала, как в коридоре раздается жуткий смех гнома и звук чего-то острого, царапающего стены.

Заводя будильник, она молилась всем известным своим богам, чтобы проснуться вовремя. Сквозь накатывающий сон ей казалось, что она слышит, как Тэвериус напевает древнюю колыбельную на неизвестном языке, от которой цветы на подоконнике мгновенно увяли.