Стой окаянный!

Ворожея: Лёд и пламень

Из кустов послышалась возня, по двору пронёсся чёрный заяц, а верхом на нём — истошно орущий домовой.

— Стой, тебе говорю! Стой, окаянный, — орал Прошка, вцепившись в шкуру коловерши.

Тот метался по двору, сшибая всё на пути, и тоже орал как резаный, к тому же голосом вполне людским.

— Отцепись от меня, нечисть проклятая, — визгливый, словно крик зайца, голос бил по ушам.

— Я на прошлой седмице мылся! — тут же возмутился домовой.

Вила вздохнула и вышла во двор. Схватив пробегавшего мимо коловершу за длинные уши, стряхнула с него Прошку. Тот кулем свалился на траву.

— А ну тихо, оба. Разорались, — голос ведьмы обещал им хорошую трёпку, духи притихли. Один прижал уши к спине, второй потирая седалище.

Ведьма приподняла коловершу, рассматривая его внимательно. Тот замер и прикрыл глаза.

— И зачем явился?

— Силу почуял, но слабо пока, видать, ошибся двором, — буркнул тот. — Ну, аль не проснулась ещё.

Вила вздохнула и поставила духа на землю. И что с ним делать? Тот опасливо отодвинулся, но не сбежал, подергал носом, словно принюхиваясь: всё-таки силой пахло от неё.

— Ежели дозволишь, останусь пока, вдруг пробудишь силу-то, — наконец принял он решение.

Подумав, Вильфрида кивнула. Прошка недовольно сверкнул глазами, но говорить ничего не стал: знал, когда лучше промолчать.

Вечером после бани девушка устроилась на постели и наблюдала, как коловерша с домовым закуток за печкой делят: во все стороны только шерсть летела. Но она решила не вмешиваться: им долго ещё вместе жить. С этим закрыла глаза и погрузилась в сон.

Домовой Прошка

Коловерша