Новогоднее настроение...
Автор: Жанна ГирВ поддержку флешмоба https://author.today/post/599058#first_unread от Лары Грин
Откровенно говоря, я и в детстве-то эти праздники не особо любила - для меня они остались в памяти как постоянное наряжание во что-то. В подростковом возрасте тоже мало хорошего от них в памяти. А потом, видимо, ещё и профдеформация произошла из-за того, что для меня почти всегда почти все праздники - рабочие дни. Наверное, это отражается и в написанном мной:
"А снегу-то навалило! Точно наш губернатор выражается: зимой снег - аномалия, а летом жара - аномалия! Сплошные аномалии!" - мы со спутницей с горем пополам пробираемся к пустующей остановке общественного транспорта. Мой взгляд падает на написанное на павильоне из оргстекла цвета пластиковой пивной бутылки чем-то красным: "Гауляйтер - сука", в голове проносится мысль о том, что ведь не жалко же кому-то было расходовать понапрасну губную помаду, но я вижу, что надпись замечает и моя спутница.
- Памятник истории, надпись кровью сохранилась со времён фашистской оккупации, как в Петербурге "Эта сторона наименее опасна при артобстрелах", - поясняю я ей, совсем недавно приехавшей в этот город из другого региона. Она согласно кивает: не могла же она на самом деле подумать о том, что гауляйтером в этом городе называют нашего многоуважаемого губернатора.
- Натах, ты сёдня очень занятая? – спросила меня тогда моя одноклассница и лучшая подруга Людка.
- Да нет, - я посмотрела на неё, ожидая предложений в предпоследний день каникул.
- Мне щас звонила девчонка из Михайловки – мы вместе за сборную района играем, у них трэш: надо детский утренник провести с совсем мелкими, а «Снегурочка» ногу сломала по гололёдке!
- А я причём? – не поняла я.
- Ты бы подошла на «Снегурочку»! Там даже немного бабашек заплатят! – заявила она.
- А сама чего не хочешь? – полюбопытствовала я.
- Я и так там буду - я Бабу-Ягу играю! – гордо ответила она.
- Но я же роли не знаю… - засомневалась я.
- Да какая там роль? Главные роли у Деда Мороза и у Бабы-Яги, а Снегурочке только ходить следом за Дедом, в конце поздравить вместе с ним, да и всё!
- И далеко эта Михайловка?
- Меньше часа на автобусе! – такой ответ меня вполне устроил.
Проблемы возникли после того, как после утренника мы с Людкой не успели на автобус обратно. Выяснилось, что ходит он в эту Михайловку два раза в сутки. Потом выяснилось и то, что никто из местных, у кого были свои машины, на праздничных выходных никуда ехать не собирается, да и не в состоянии. А потом ещё и то, что в этой самой Михайловке, совсем маленьком посёлке в две или три сотни жителей, не ловят мобильники… У кого переночевать нашлось, конечно. У той самой подруги Людки. Её родители были у родни в соседней деревне, поэтому… По всему этому я объявилась дома только утром и с крепким запахом самогона…
Из воспоминаний Петра Ивановича Сидорова – в девяностых следователя N-ского городского УВД:
Ничто не предвещало «висяка», когда сдававшая квартиру студентке-первокурснице женщина в самом начале 1992 года обратилась в милицию по вроде бы пустяковому поводу: она не могла получить квартплату за новый месяц со своей квартирантки – та заперла дверь изнутри на цепочку так, чтобы хозяйка не могла войти в собственную квартиру. На обращения через щель никакой реакции не следовало, несмотря на то, что в квартире горел свет и работал телевизор. В том числе и на обращения со стороны работников правоохранительных органов. Тяжело вздохнув, милиционеры отправились за слесарем, чтобы вскрыть квартиру, и понятыми. Найти и первого, и вторых в состоянии способности достаточно уверенно стоять на ногах в праздничные дни было непросто, но всё-таки удалось. Каково же было всеобщее удивление, когда в квартире никого не оказалось. Да - был включен телевизор, да – в комнате и кухне был включен свет, несмотря на дневное время, да – небольшая искусственная ёлка мигала простенькой электрической гирляндой, но в квартире никого не было. Ничего удивительного, скажете? Подумаешь, девчонка загуляла где-то, перед этим забыв выключить электроприборы, что не особо удивительно, если она перед этим употребляла алкоголь? Не сходилось во всём этом «ребусе» одно: дверь была заперта на цепочку, что сделать снаружи невозможно. Окна и даже форточки были наглухо закрыты и заперты, что исключало возможность даже того, что исчезнувшая студентка покинула квартиру через них и каким-то чудом смогла спуститься с девятого этажа.
- Поздравляю с «висяком», - проворчал старший товарищ, вручая мне, молодому следователю, это дело и мрачно усмехаясь. – Почти как у Холмса, когда застрелили через окно.
И наконец "повисшая" незаконченная повесть
Я горестно вздохнула и огляделась вокруг себя: я была в парке, в центре которого уже стояла наряженная новогодняя ёлка: да, завтра, 30 декабря, уже начнутся школьные каникулы, но сегодня гуляющих в парке было немного – после работы большинство людей спешило по магазинам, чтобы приготовиться к празднованию Нового года. Зачем-то забрела в ближайший сетевой супермаркет и я. Никто не обратил внимания на то, что оттуда я вышла с баклажкой напитка с названием, которое показалось мне забавным даже сейчас: он назывался «Вертолёт». Нет, только не подумайте, что я его украла! Под тем, что никто не обратил внимания, я имею в виду то, что это вообще-то алкогольный напиток, а мне нет ещё и пятнадцати лет. То ли, я во вполне взрослой куртке, из-под которой виднелись ярко-зелёные леггинсы, и вязаной шапочке, выглядела достаточно взрослой, то ли работникам магазина, у которых был «аншлаг» покупателей, было не до того, то ли сработало и то, и другое сразу.
Я вернулась в парк, нашла тихую аллейку и опустилась на скамейку: несмотря на конец декабря, было совсем не холодно и снега тоже ещё не было. Первым делом я сорвала с баклажки и отправила в урну этикетку, чтобы случайно увидевшие меня не могли подумать, что я пью именно алкогольный напиток. В сумочке зазвонил телефон, я вытащила его и увидела, что звонит Русик. Нет, я не была сейчас готова объясняться с ним, поэтому сбросила звонок и приложилась к баклажке. Через несколько минут вновь раздался звонок от Русика, я вновь сбросила. Затем ещё и ещё. В конце концов я просто выключила телефон. Сколько я так просидела, то жалея, то ругая себя и потягивая «Вертолёт», который неожиданно для меня оказался очень даже вкусным, я не знала: стемнело рано, но в парке исправно работали фонари. Когда же я рискнула включить телефон только для того, чтобы посмотреть время, пришла в ужас: шёл уже одиннадцатый час вечера, а я «в двадцать два тире ноль ноль» (по выражению отца) должна была быть дома. Однажды, около полугода назад, загулявшись с подружкой, я уже была наказана за опоздание домой. Я бегом бросилась к автобусной остановке: от парка до моего дома было достаточно далеко – минут сорок общественным транспортом. Вновь зазвонил телефон, я вновь сбросила звонок и отключила гаджет. Автобуса не было долго: я и понятия не имела о том, что после двадцати двух часов он ходит гораздо реже. Единственное, что меня радовало, было то, что отец на дежурстве, и сегодня мне точно не придётся объяснять ему причины своего опоздания – рассказывать правду я, конечно, не собиралась. А завтра? Да, завтра мама наверняка расскажет ему о том, что я пришла домой намного позже (в этом я уже не сомневалась – автобуса всё не было и не было) «двадцати двух тире ноль ноль», но я за ночь что-нибудь придумаю и, может быть, обойдётся даже без наказания. В конце концов я решилась в первый раз в жизни вызвать такси и услышала в ответ радующее слух «Через семь минут подъедет белый «Фольксваген-Поло» номер такой-то»…
- Ты где была до сих пор? Уже почти двенадцать! И почему телефон выключила? – мама встретила меня на пороге квартиры.
- Да просто так получилось. А у телефона аккумулятор сел, - промямлила я не очень вразумительно, снимая куртку и шапочку.
- Ты ещё и пьяная? – пришла в изумление она.
- Почему это я пьяная? – не меньше, чем она, изумилась я её словам – к моему собственному удивлению, пьяной я себя не чувствовала, несмотря на то, что до сегодняшнего дня никогда не пила никакого алкоголя.
- Ты же знаешь, что я вообще не пью! Даже по праздникам, поэтому запах «за версту» чую! Да ещё тебя и кто-то на машине привёз! Кто? – мама, по-видимому, «дежурила» у окна, которое выходило во двор, не дозвонившись до меня.
- Это такси было, - призналась я.
- Какое ещё такси? Я что, по-твоему, такси от обычной машины не могу отличить? – вскипела она, на моей памяти никогда не пользовавшаяся такси и поэтому вероятно не знающая о том, что сейчас «шашечки» совсем необязательны.
- Ну, правда, такси… - вцепилась в это слово я: хоть здесь мне не надо было ничего придумывать в своё оправдание.
- А во что ты одета? – теперь, когда я сняла куртку, мама заметила на мне ярко-зелёные леггинсы. – Бродишь где-то по ночам в лосинах – это уже даже и не модно! Что можно подумать о пьяной и так вызывающе одетой девушке, которую привозят домой на машине?!
- Это не лосины, а леггинсы, - только и смогла возразить я. Я не понимала, почему она так невзлюбила купленные мной на сэкономленные карманные деньги штаны, которые мне очень нравились.
- Какая разница! Был бы отец дома, ты бы сейчас их уже сняла, а заодно и трусы, и виляла бы задом уже не для того, чтобы завлекать парней! – мама разъярилась окончательно. Так разъярилась, что стало ясно, что просить её ничего не рассказывать отцу, было бы всё равно, что подливать бензин в огонь. Поэтому я даже обрадовалась, когда услышала от неё:
- Завтра отец тебе устроит по полной программе – за всё получишь, а сейчас – марш спать!