Картины старых мастеров ч.5 пост-56

   ...  Он не помнил,сколько поспал,но ни пробуждения,ни рассвета не наступило.
Просто,вся жизнь в одночасье померкла, как будто задернули шторы.
После всей свистопляски, связанной с ее похищением и исчезновением, от Дарьи пришла только одна коротенькая эсэмэска.
"Прости, но я больше не вернусь. Все объясню потом."
Шесть слов, не считая предлогов.
Вся цена любви и преданности, в которой она так настойчиво убеждала его все пять лет их совместной жизни.

Рассудком искушенного охмурялы Птах понимал, что глупо убиваться из-за одной женщины, когда вокруг тысячи таких же, если не лучше.
Это похоже на каприз ребенка, который падает в магазине на пол и сучит ножками, требуя именно эту куклу, когда на прилавке десятки их стоят рядами!
Но вся натура художника отказывалась слушать доводы здравого смысла.
Она свернулась внутри калачиком и тихо,по-волчьи подвывала.

Даша успела занять и срастись с тем куском его души,где он бережно сберегал от посторонних глаз все самое лучшее,что было в его непутевой жизни.
Именно с тем местом, где лежала ее голова, когда она засыпала  у него на груди.
Уходя,она вряд ли заметила, как  вырвала его с мясом, а вместе с ним,как оказалось,и содрала с него кожу живьём!
Ему нечем было дышать, он хватал ртом воздух, как рыба выброшенная на берег, и не знал, чем зажать эту рваную рану, из которой сочились сопли его бессилья и никчемности!

Как всегда в тех случаях, когда жизнь сбивала его с ног, он, как улитка,спрятался в своей раковине.
А иначе говоря, просто напился,да так,что не заметил,как ушел в запой.
Он пил и выл от обиды,теряя сознание, просыпался,опять пил, бродил, как привидение по студии,сам пугался своего отражения,искал, сквозь слезы, Дашу, кричал на нее, требовал вернуться, и снова пил.
На третий день сон покинул его, и он пил уже только бы забыться на зыбкой грани действительности и сновидений.
Иногда к нему приходила жена,но уже какая-то совсем чужая,с чужими запахами,и он опять размазывал слезы,пытался зарыться в ее груди, и просил за что-то прощения.
Спал он теперь урывками,в обнимку с миражами тех снов,что подсовывала ему Бездна...

Эклеры.
Его любимые, с заварным кремом!
Хорошо пропеченное слоистое тесто сверкает золотистым отливом.
Он подносит ко рту это почти невесомое блаженство тем концом, откуда выглядывает белоснежное тельце крема.
Сейчас он сожмет зубами этот кусок и крем выдавится прямо на язык!

Хруст, и острая зубная боль!
Почему эклер холодный и твердый, как стекло?
От досады он проснулся.
Чертов мозг!
С тех пор, как он сознательно отказался от еды, этот орган идет на любые уловки, чтобы соблазнить его любимыми лакомствами!..