Пан или пропал — чужестранец или разбойник

Лара Грин запустила крутой флешмоб,  в котором надо указать отрывок, где герой решается на отчаянный  поступок. Поступок, от которого зависит всё его дальнейшее  существование. Иными словами — либо пан, либо пропал.

У меня есть авантюрно-плутовской роман, который весь состоит из таких моментов.

Этот не самый острый. Но я выбрала его, так как он присутствует в пробном отрывке, а то ведь никто ничего не найдёт.

Итак, герой у нас самозванец. Разбойник, что притворился чужестранцем и служит наместником барону. Так что приходится иногда вот так выкручиваться...

Барон хмыкнул и произнёс:

— Слышал, что вы, Прата, желали прочесть нам некую баркийскую балладу.

«Что? Да ты с сосны свалился, баран нерезаный? Пусть тебе гаджай баллады читает!» — подумал я, но не сказал. Видать, успел  окультуриться. А тут ещё поймал на себе пламенный взгляд баронессы, и  понял — отступать нельзя.

Я быстро прожевал что-то острое и  поднялся. Что я знал на баркийском? «Беретрацо!» — что означало  «Здравствуйте». Но, вспомнив, как барон сопел над моими бумагами,  заподозрил, что он и сам не силён в языках.

— Беретрацо,  беретрацо, — начал я. — О, Шозалинкас прата-Завинацо, — сочинил дальше,  чуть изменив концовку имени собаки-баркийца.

После следовали  слова, выдумываемые на ходу. Я складывал их из случайных слогов, не  забывая гакать и ракать в точности как моя последняя жертва. Мне даже  понравилось, я принялся жестикулировать, один раз сложил руки на сердце.

Барон  впал в ступор и только переводил взгляд с меня на баронессу. Та  жмурилась, прижав к губам салфетку, время от времени плечи её  лихорадочно вздрагивали.

Я старался не думать об этом, вёл свою речь громко и серьёзно и закончил, с чувством подняв руку.

—  О, просто превосходно! — барон похлопал, похлопали и все  присутствующие: трое слуг и два пажа. Не хлопала только баронесса, она  промакивала уголки глаз краем салфетки.

— Всё в порядке, дорогая моя? — обратился к ней барон.

— Ах, простите, Ваша Милость. Я никак не ожидала, что комедия окажется настолько смешной.

— Да? — его нижняя губа подалась вперёд, он слегка покачал головой, потом глянул на меня.

Ничего не оставалось, как с улыбкой кивнуть.