Картины старых мастеров Эпилог ч.6 пост-103

   ...«В Чернышевом переулке, в бывшем Щукина доме, у купца Осипа Безполовского продается серой попугай, которой говорит днем и ночью по-русски и по-французски, какаду.
Египетские голуби, да еще медная попугая, чья клетка лучшего мастерства, каковых у торгующих еще никогда не бывало».

"Зачем нам говорящий попугай, если у нас есть говорящий ворон?
Верно, Флинт?"-черная птица защелкала клювом, и согласно закивала-"А чо такова?!
Имею право!"

Клеопатру Львовну ничуть не смущала ее привычка разговаривать со стенами.
Ей и раньше-то было совершенно наплевать на общественное мнение, а теперь, когда сбылась ее столетняя мечта и она стала полновластной хозяйкой своей квартиры, и подавно.
Но сейчас ей было неловко, что она своим обмороком доставила столько хлопот.

Но первопричиной его стал не столько шок от внезапного озарения в ее памяти, связанного с гибелью сына, сколько удивительное сходство маленького Добрыни с ее Егорушкой.
Невероятная игра генов, хромосом и метохондрий, сделала из них идентичных братьев-близнецов!

Люди в белых халатах, приехавшие с бригадой Скорой помощи, прослушали и общупали её со всех сторон, и были удивлены, что такое глубокое потрясение не причинило видимого вреда госпоже Загряжской.
Хотя такие удары по психике отправляли в паралич или в психбольницу и более крепкие организмы.
Более того, у нее появилась чувствительность в ранее парализованной ноге!

Сегодня она отправила внучку с правнуком на квартиру у Волковского кладбища, оценить, через сколько можно будет туда переехать.
Это место она выбрала, чтобы быть по ближе к могилам матушки и Вари, да и для себя место приготовить.
А сама оделась по теплее и выехала подышать свежим воздухом на балкон гостиной.

Ей хотелось побыть одной, чтобы никто не мешал протянуть дальше хронологическую нить ее памяти.
Глядя на облетевший сквер у фонтанчика, она вспомнила, как Поцхер нашел ее в Мариинской больнице.

Там успели привести в порядок ее левую ногу, и хоть немного подкормить.
Однако, он настоял на переводе в санаторий НКВД.
Уж что-что, а нажимать на кнопки своих связей он умел.
Пока жену приводили в порядок на усиленном спецпайке, он успел найти по своим каналам Варю, отбывавшую трудовую повинность, и вернуть ее домой, на Невский.

В такую историю, как с Варей, мог попасть в то время любой горожанин, кто попадался патрулям на улице без спецпропуска с 22 часов до 5 часов утра.
Булочные открывались в 8 часов.
Те, кто занимал очередь с ночи, чтобы наверняка отоварить свои карточки, был вынужден прятаться со своим номерком, написанным химическим карандашом на ладони, по ближайшим парадным.

В случае с Варей, кроме нарушения комендантского часа, при обыске нашли американский фонарик, который был признан орудием диверсий, для подачи сигналов врагу при бомбежках .
Ей присудили сорок дней исправительных работ, хотя большинство нарушителей умирали от истощения и непосильного труда, не протянув и  двух недель...