Кукольник

Кукольник – тот, кто изготавливает кукол или управляет ими. А еще – Нестор Васильевич, поэт пушкинской эпохи.

Вообще, в известности кроется некая трудно определимая, но фундаментальная несправедливость. Ну вот почему это Кукольник – поэт пушкинской эпохи, а не Пушкин – поэт кукольниковской? Явно же не потому, что выговорить сложнее. 

Понятное дело, что таланты и вклады несоизмеримы. 

Есть у меня приятель, который всю жизнь проработал учителем литературы в школе. Но литературу он как-то... не очень любит, что ли. Всю, кроме Пушкина. Которого перечитывает, перечитывает, перечитывает до одурения... А современную литературу ненавидит. Хотя, с моей точки зрения, она разная – и почему бы гениям не зародиться в современности, не понимаю?!

Однако, вернемся в ту пору.

Пушкин – гений, никто не сомневается. Однако же, и Нестор Васильевич существовал, и даже считался прославленным литератором. Вы что-то имеете против этого человека?

Не гений, но не бесталанен и, как всякий небесталанный, сочинял – помимо неудачных вещей – и весьма приличные, даже по современным меркам. Немного, но такие вещицы имеются. Наберусь смелости сказать, что его наиболее удачные тексты получше некоторых – немногих – проходных у Пушкина. 

Вообще, классификация на гениев и не гениев ущербна. 

Люди искусства – это такие прыгуны в высоту, которые пытаются допрыгнуть до потолка, под которым понимается совершенство, идеал, небесная гармония. Многим это удается. Одни допрыгивают один, два или три раза в жизни, а другие – те, кого называют гениями, – десятки раз. Они потому и гении, что многие их попытки успешны. Но суть в том, что выше потолка – то есть художественного идеала – прыгнуть никто не в состоянии: это предел. Поэтому любая успешная попытка – хоть Пушкина, хоть Кукольника, хоть Васи Пупкина – должна представлять равный интерес.

Люди, которые – наподобие моего приятеля – обсасывают даже неудачные творения гениев, не замечая вполне удачные других литераторов, обделяют в первую очередь себя.

В доказательство – несколько образцов поэзии Кукольника. Четыре стихотворения, включенные мной в Антологию: те самые, в которых поэту удалось – или почти удалось – дотянуться до совершенства. Некоторые положены на музыку и узнаваемы по прошествии двух веков. Некоторые попросту хороши – мне особенно приглянулось второе. И посмейте сказать, что это бездарно...

Как всегда, стихи отредактированы и сокращены мной (редактура обозначена треугольными скобками). Примета гения – не только множественность успешных текстов, но и минимум необходимой редактуры. Тексты Кукольника пришлось поисправлять, но, полагаю, результат того стоил...