За что жены убивают мужей

Великолепная яхта с гордым именем "Северный лев" на всех парусах шла вслед уходящему солнцу. Принадлежала она лорду Роберту МакАлистеру, одному из виднейших деятелей Общества хайлендов, целью которых было сохранение и поощрение древних шотландских традиций. И хоть на фок-мачте яхты развевался английский флаг, сам хозяин был облачен в килт, запрещенный после якобитского восстания в тысяча семьсот сорок пятом году, но совсем недавно вышедший из опалы благодаря члену Общества маркизу Грехему.

Лорд МакАлистер был сдержан и флегматичен, предпочитая разговорам вечную сигару, которую не выпускал изо рта, и бокал виски. Его супруга Камилла, молодая итальянская красавица, была полной его противоположностью.

Предками леди МакАлистер вполне могли оказаться неаполитанские пираты, но это были только слухи, причем тщательно скрываемые семьей невесты, и будущий муж узнал об этом только после бракосочетания, на которое его сподвигла не только вспыхнувшая страсть к юной красавице, но и приданое, которое обещал за ней ее отец. Приданое оказалось гораздо скромнее, чем было обещано, а страсть пролетела подобно весеннему ветерку, и теперь супруги вынуждены были сосуществовать вместе, не имея ни общих интересов, ни стремлений, ни влечения друг к другу.

Свет вечернего солнца медленно уходил за горизонт. Лорд Роберт стоял на палубе, дымил сигарой и бесстрастно смотрел вдаль. Лицо его, покрытое морщинами, выражало недовольство.

— Я не понимаю, почему каждый раз, когда я хочу поговорить о делах, ты отвечаешь мне лишь молчанием и презрением, Роберто! — в сердцах воскликнула женщина, не в силах сдержать накопившуюся досаду.

— Ты порой забываешься, дорогая. Женское дело - плести кружева и интриги, а не вести вульгарные разговоры о долгах и землях. Женщины для этого не созданы, они слишком легкомысленны, — ответил ей супруг, выпуская изо рта клуб дыма, и его голос был холоден, как ледяной ветер шотландских гор.

Камилла повернулась к нему и произнесла с тихой, но мрачной решимостью:

— Лучше бы я приняла решение сама, не надеясь на твою доброту и понимание, Роберто.

— Ты сможешь строить любые планы и затевать любые авантюры, но знай, я не дам тебе ни шиллинга. Ты носишь бархат и шелк, драгоценностей у тебя столько, что на приемах ты затмеваешь кого угодно, а в какие земли я вкладываю свои деньги, тебя не касается, - невозмутимо ответил лорд МакАлистер.

— Ты не понимаешь. Выслушай меня хоть раз! - не унималась юная леди МакАлистер. — С тех пор как ты привез меня в эту страну, я каждый день чувствую себя пленницей! Ты не можешь осуждать меня за то, что я жажду хоть так почувствовать себя живым человеком, а не игрушкой, которую наряжают и выставляют на всеобщее обозрение!

— Ты закончила? - равнодушно спросил лорд МакАлистер, вытаскивая из кармана жилета часы. - Тебе следует переодеться к ужину, дорогая.

Даже не взглянув на супругу, лорд МакАлистер покинул палубу.

Слова мужа эхом отозвались в душе Камиллы. Между ними уже давным-давно не осталось той искры любви, что когда-то связывала их, и с каждым днем становилось все хуже и хуже.

В небольшом сундучке среди парфюмов и драгоценностей, с которыми она не расставалась ни в одной поездке - это дарило ей чувство уверенности и безопасности в завтрашнем дне, - у нее хранился маленький пузырек "с благовониями". Так она говорила мужу. Содержимое пузырька действительно пахло восточными пряностями и древесной смолой. Но это не были благовония - то был сильнейший яд, рецепт которого издревле, из поколения в поколение - пожалуй, со времен тех самых пиратов, которые некогда были ее предками, - передавался в ее семье. Яд действовал медленно, но верно. Обнаружить его при вскрытии не составило бы труда, если бы они были на суше, но не в открытом океане, среди буйства бескрайней стихии: у доктора лорда МакАлистера не было ни необходимого инструментария, ни препаратов для исследования, а сам лорд был уже в летах. Тело обернут в холст, к ногам привяжут пушечное ядро - и юная леди МакАлистер сама сможет распоряжаться всем, что останется ей после смерти мужа.

Камилла спустилась в каюту в смешанных чувствах. Преступление, которое она хотела совершить, повергало ее в ужас. И в то же время невольно вспоминались все те унижения и насмешки, через которые ей пришлось пройти. Это доводило ее до отчаяния. Она уже не раз помышляла о том, чтобы покончить с собой, чтобы, наконец, стать свободной, но со временем фокус сместился. Свободы ведь можно достичь не только со смертью, но и освободившись от мужа.

Решение, которое давно бродило в ее голове, отравляя, словно гниющая рана, созрело. Она больше не намерена терпеть. Этот вечер станет последним в их счастливой семейной жизни.

Помолившись Мадонне, будущая вдова лорда МакАлистера открыла сундучок и достала свои заветные "благовония".

Читать еще: https://author.today/reader/332215/3038442