Продолжение "Помощника"...

Всем привет, как уже говорил, начал "Комэска". И вот вам в подтверждение пролог книги для затравки)

Утро на вокзале начиналось, как обычно. На путях бойко пыхтели паровозы, по перрону сновали грузчики с тележками, возле вагонов толпились пассажиры и встречающие, а рядом, на стихийном рынке, бойко галдели торговцы и покупатели.     

- Ко-ости!!! Свежие кости, с мяском… – бойкий дед в линялом армяке верещал фальцетом около корыта с грудой бурых лошадиных костей.  

- Масло топленое, коровье! Яйца, мытые, не засраные… – надсаживалась, отмахивалась от мух сутулая баба, закутанная в платок по глаза.

- Меняем муку на одежу…

- А кому супница! Тарелки, плошки, чашки…

- Одежа…

- Яйца…

- Мясо…

- Простокваша, молоко…

Ор и галдеж нарастал, в него начала вплетаться ругань торгующихся покупателей. 

Словом, все как обычно, но, вдруг, неожиданно, над базарчиком пронесся истошный бабский вопль.

- Грабю-ю-ют!!! Держи во-о-ора…

Из толпы выскользнули двое щуплых мальчишек в обносках и, петляя как зайцы, понеслись между рядами.

- Ах ты сучье вымя!!! – хрипло взревел громадный детина в пропитанной потом малиновой рубахе, схватил одного из беглецов за воротник широченного драного пиджака, но на него сразу налетел второй, пнул с разбега в колено и вырвал товарища. 

Хотя и его тут же сбила с ног подоспевшая погоня.

Беспризорников мигом окружила толпа, градом посыпались удары и пинки. 

- По голове! По голове, сучьего потроха! 

- Х-хех! Дави, вошь!..

- Дай кося Степка, я хоть раза приложусь…

- По нутрях яво, по нутрях…

Мальчишка пытался закрывать своим телом товарища, но помогало мало, доставалось обоим, толпа начала стремительно звереть. Казалось, еще мгновение и мальчишек забьют насмерть, но тут, сквозь остервенелый рык и хрип, вдруг пробился звонкий женский голос:

- Что вы делаете, звери! Немедленно прекратите!

Сквозь толпу прорвалась маленькая, хрупкая девушка в скромном дорожном костюме и заслонила мальчишек.

- Прекратить! Не смейте! 

Миловидное, совсем еще молоденькое лицо девушки искажала ярость, она даже руки с согнутыми пальцами выставила вперед, словно защищающая котят кошка свои лапы с выпущенными когтями.

Толпа сначала подалась назад, но замешательство быстро прошло.

- Ишь, курва городская! Дай ей Прошка!

- Рви сучку!

- Да я сама ей зенки выцарапаю!

- Такая же ворюга! Бей, убивай!

Толпа снова навалилась, но, неожиданно, воздух разорвал оглушительный хлесткий выстрел.

Рядом с девушкой стал худощавый и высокий краском с пистолетом в руке. На его гимнастерке поблескивали два ордена Красного знамени, а на рукаве, под синим кавалерийским шевроном алели два кубика командира эскадрона. Выглядел он, как и девушка, совсем молодым, но жутковатое выражение на лице и холодные глаза, делали его гораздо старше.

- Назад! – спокойно процедил командир. – Кто сделает шаг вперед – умрет!

Толпа в панике шарахнулась назад. 

- Убива-а-ают!!! – истошно взвыла дородная, щекастая бабища, но тут же заткнулась.

Зазвенели трели милицейских свистков, сквозь толпу пробились два милиционера в белых гимнастерках, с револьверами в руках.

- А ну, разойдись! В сторону, кто стрелял?

- Вона, вона, этот тать палил! – колченогий старикашка с клочковатой бородой на морщинистом лице ткнул рукой в сторону краскома и живо спрятался за спины милиционеров.

- Убивец! – снова взвыла баба.

- Вы это! Уберите оружие, товарищ командир! – буркнул усатый милиционер, не сводя глаз с орденов на гимнастерке комэска. – В чем дело? Почему стреляли? Непорядок…

- Занимался тем, чем вы должны заниматься, товарищи милиционеры, – спокойно и сухо ответил краском, пряча пистолет в кобуру. – Эти озверевшие сволочи убивали детей, пришлось вмешаться. 

- Так это же беспризорная шваль, товарищ командир, от них не убудет, живучие как тараканы! – со смешком ответил второй милиционер, рыжий как огонь молодой парень, но сразу же осекся под взглядом своего старшего товарища.

- Понятно, товарищ командир эскадрона, непорядок, конечно, – строго пробухтел усач. – Люди обозлены, но и стрелять, того-этого, не положено. А можно ваши документики? Так, так, значит, на обучение прибыли? Из Туркестана? Жена ваша? Понятно, ну что же…можете следовать дальше, выражаю благодарность за бдительность, но, все-таки, желательно удержаться от стрельбы, не на фронте, все-таки, того-этого. А беспризорников мы заберем! Евстюха, бери их… 

Младший милиционер протянул руку, но мальчишки сразу отпрянули к своей спасительнице.

- Азизим! – девушка снова закрыла собой мальчишек и жалобно посмотрела на командира. – Пожалуйста…

- Вот же кобылий хвост… – досадливо буркнул краском. – Ежик, ну ни на секунду оставить тебя нельзя... – он нахмурился, помедлил мгновение и решительно сказал милиционерам. – Мальчишек мы заберем, не беспокойтесь. Будьте уверены, воровать и бродяжничать они больше не будут. А если понадобится, сами определим их в соответствующее заведение.

- Заберете? – усач растерялся. – Куда, зачем? Себе, что ли? Они же беспризорники, хлопот не оберетесь. Все равно же сбегут. Хотя… – он пожал плечами. – Хотя, почему бы и нет, того-этого. Забирайте. Только оформите опекунство в отделе соцзащиты потом, как положено, значит. Идем, Евстюха…

Милиционеры отдали честь и ушли. 

- Ты самый лучший, Лекса! – девушка расплылась в счастливой улыбке, неловко поправляя на себе маленькую шляпку с вуалеткой. – Самый, самый!

Краском тяжело вздохнул и притворно строго обратился к беспризорникам.

- Ну что, пойдете с нами?

- Куда? – недоверчиво спросил один из мальчишек, размазывая грязным рукавом кровь из разбитого носа по лицу. Второй, очень похожий на него, настороженно молчал.

- Куда? – краском хмыкнул. – Домой, вестимо. Вот только… мы пока сами там еще не были…