Мущщинский флешмоб

— Лады, показывай... — Клык размял плечи. Матушка махнула костлявый рукой, приглашая за собой. Истинно на смерть похожа, ведьма. Клык прошёл за старухой в маленький коридорчик, где у одной из дверей их ждала рыжая девица, наспех одетая.

— Спит, — громким шепотом сообщила девица, округляя голубые глаза, — сложен, как бог! — Она прижала руки к груди в мечтательном порыве.

— А, ну, не свисти! — Клык погрозил девке кулаком, — сейчас поправим лицо твоему богу. А после и Чистильщику предоставим, как помягче станет.

Девка всхлипнула и ретировалась. Клык осторожно приоткрыл дверь. В полутёмной комнате почти ничего не видно, даже дыхания спящего не слыхать.

— Свету дай! — прохрипел Клык внезапно осипшим голосом.

Старуха поспешила взять в руки канделябр с двумя горящими оплывшими свечами со столика, Клык кивнул ей, чтоб шла первая. Ежели что, старуху всё одно не жаль. Трепещущий огонёк свечи обрисовал большую койку под балдахином из протухшей парчи, а на ней спящего. Как есть, белый — и волосы, и борода. Волнистые пряди на подушке рассыпались подобно ореолу вокруг головы, мощный торс и крепкие ноги едва прикрыты скомканным одеялом. Клык приосанился и вышел вперёд, взял в руку клинок и не стесняясь, пнул гостя по крепкой ляжке.

— Вставай, непуть, выспался...

— А? — Спящий приоткрыл веки, и Клыку захотелось отступить. Глаза-то тоже белые, мертвячьи. Правильно Валыга их описал. Только, навроде, их двое было. Где ж второй? О чём Клык и захотел немедля спросить одновременно и матушку, и проснувшегося постояльца. Старуха сразу замотала головой, мол, не было второго, а гость присел на койке, едва осознавая происходящее после сна, оценивая нежданных посетителей.

— Опа... — сказал сиплым со сна голосом, присмотрелся к теням за спиной Клыка, — это что за посольство? Я вроде деву не обижал...

— Не в деве дело, — протянул Клык, накручивая себя на драку, — где второй?

— Какой второй? — сидящий зевнул, ничуть не смущаясь ни своим обнажённым видом, ни уплотнившейся от людских тел темнотой, — Ловкач-то? Обманул меня, спать пошёл... Тебе что за дело?

— Поговаривают, у вас золотишко завалялось...

— А, это... — постоялец почесал бороду, — так вы ограбить меня решили? — он поднялся, одеяло спало на пол. Клык бы посмеялся над чужаком, ввернул бы шутейку про портки, да внимание его сосредоточилось широких плечах, крепком торсе, сжатых кулачищах и спокойном лице. Почему? Он же видит, кто перед ним, видит блеск стали в тусклом свете, отчего он спокоен? Умом слаб? Нажрался зелья какого, коим его могла снабдить старуха. Ведьма же, очевидно.

— Отдашь добром, отпустим с миром, — соврал Клык, порыскал взглядом по комнате, не прячется ли кто в тени. Вроде нет, один.

— Так нечего отдавать, — чужак подцепил портки с пола, не спеша натянул. — Нету...

— Чего нету? — не понял Клык, начиная отчего-то нервничать, глядя на странное спокойствие незнакомца.

— Ничего нету, — выдохнул чужак, поднимаясь, и расправляя плечи. — Я так понимаю, с пустыми руками уходить не собираетесь?

— Так и не уйдём, — хохотнул Клык, но как-то не очень уверенно. Чистильщик велел захватить ещё и выкупного на всякий случай, — коли золота нету, то тебя и предоставим. Собирайся, коль не хочешь голым задом на улице светить.

— Коль зад хорош, отчего не посветить, — усмехнулся бородач, — пятеро вас, значит... и снаружи двое...

— Ты... — хотел сказать Клык, чтоб чужак лучше зубы свои посчитал, чем людей, а незнакомец уже оказался рядом, бесцветные глаза недобро взглянули в лицо. Крепкая рука сжала шею с нечеловечьей силой, вторая плечо, и Клык почувствовал, как ноги его оторвались от пола, взлетели чуть не к потолку, и всей спиной ощутил чужие острые локти и хрупкие колени. Незнакомец бросил его, как никчёмного зайчонка, на готовых к атаке людей. Потом в голове всё смешалось, послышались крики, звуки борьбы, треск дерева, и когда туман в голове рассеялся, оказалось, что чужак стоит над ним, будто примериваясь, куда ударить. Клык дёрнулся и отполз, тотчас наткнувшись на тела своих подельников. В разбитые ставни заглядывал молодой месяц.

— Сполна взяли? Иль добавить? — грубо спросил незнакомец. Отвечать тать не стал, поторопился убраться прочь. А чужак даже шагу за ним не сделал. Клык пробежал мимо напуганной Матушки, вылетел на улицу и припустил меж домов. Чистильщик так это не оставит! Кто-то точно получит по зубам, и Клык не желал быть тем, кто словит заветную плюху.

Спустя время полностью одетый чужак вышел из своих покоев, застёгивая иноземную тунику на ходу.

— Благодарю, хозяюшка, порадовала... во всех отношениях, — бросил он проходя мимо застывшей от страха в оцепенении старухе. — За ставни не обессудь, сами напросились... Деве моё почтение...