Мужчины плачут!

Она умерла с болью на лице. Пытку, устроенную Кнуном, невозможно вынести. Положив на землю её тело, Эллариссэ несколько раз обошёл его вокруг, пытаясь понять, что испытывает. Ярость пропала ещё в тот миг, когда он догадался, что отнял у Ситинхэ, и кем стала она без Лу Тенгру. Та принцесса, которую он любил, чей гений две тысячи лет служил защите мира, создана любовью к этому мерзкому безродному, вылезшему из ниоткуда и несправедливо одаренному более любого эльфа. И до конца осознав глубину её чувств, он не мог её ненавидеть.

Даже сейчас она была красива. Нет, она не достанется Сагарису. Прикрыв культи длинными рукавами платья, Эллариссэ взялся творить. Изменив форму магикорских щитов, он создал прозрачный гроб, в который положил Ситинхэ. Запечатав его так, что и через сто лет не разбить, Эллариссэ опустил гроб у фонтана, последнего, что осталось от дворца. На «крышку» положил браслет с незабудками – он соскользнул с запястья Ситинхэ в руки Эллариссэ.

Закончив, он ещё долго стоял рядом, не в силах справиться со слезами. Как он ни убеждал себя, что Ситинхэ – враг, что она создала альянс против царя мира и самолично покусилась на его жизнь, успокоиться всё равно не мог. Вспоминал, как она плакала, держа мёртвую Лилану, как сейчас, быть может, явилась не только из-за Лу Тенгру, а чтобы отомстить себе за смерть Гилтиана. Просто так вышло, что она отдала своё сердце не Эллариссэ, а его более талантливому сопернику, и уже не сумела погасить в себе эту любовь. Как не сумел по-настоящему полюбить Лилану сам Эллариссэ, две тысячи лет возвращаясь к образу прекраснейшей из принцесс.