«Залпы над морем», Игорь Чесноков

Русский Север, поморы, кочи, ошкуи и косатки, беглые староверы и охотники-самоеды, меховая рухлядь да рыбий зуб, что моржовая кость, Грумант, компасы-маточки, монастыри-крепости, суровые нравы и люди, а также пример – как писать легко. 

Советское детство последних пятилеток у всех своё. Кому поджиги, кому дочки-матери, кому ништяк играть в клёк, а кому зубрить матику, кому важно идти на фоно, а кому, к сожалению, мять «Момент» в пакете. Чего не отнять даже тогда – книги детям писали, иллюстрировали, печатали и, издавая, пропускали через цензоров. Наверное, потому они хотя бы грамматически были правильными. А если какие вдруг в дефиците, то… бывает.

Четыре повести, прячущиеся под интересно стилизованной обложкой, выходили в стране ровно один раз. Книге Чеснокова почему-то не повезло, либо, как в случае с «Сигурдом, победителем дракона», до переиздания не добрались современные воротилы. Может, оно и к лучшему, ведь на детях тогда не экономили, позволяя делать продукт высочайшего качества. 

Сама обложка, к слову, весьма честна. Пусть и лубочно, но изображённый на ней маневр, вполне вероятно, мог иметь место. Сам факт отбития судна у злокозненных «лайми» Флота Его Величества случился в период наполеоновских войн, бриташки оказались посрамлены простыми русскими мужиками, а описано оно всё легко, не умаляя крохотной трагедии команды.

Четыре истории под твёрдой обложкой, украшенной изумлённым экипажем брига, разные. По времени, по сюжету, по отношению к хронологическому отрезку, где они происходят. Объединяет их, разве что, география жуткой протяжённости и исключительно интересная группа наших с вами земляков, сложившаяся между Мурманом и западными отрогами Северного Урала – поморами. 

Русскими людьми моря, ничуть не меньше жившими морем, чем викинги-варяги скандинавских стран. Да и родиной их, пусть отчасти, совершенно точно следует считать Новгород Великий с его лихими ушкуйниками, бегавшими к златокипящей Мангазее за пушниной, меховой рухлядью, векшей-белкой, соболями-огоньками, песцами и прочей куньей братией, на свою беду, живущими в великолепных шубках. 

Первая рассказывает о простых моряках, перевозящих зерно на продажу и, такое случается в ходе столкновений великих держав, попадающихся охотничьей партии бриташек, кошмарящих северные коммуникации в ходе драк с Наполеоном. Злоключения, тычки с зуботычинами, хрестоматийно-скотское поведение английских морпехов, все дела. И крепкий кулак, крепкое словцо да доброе дело мужиков, знающих как дойти до Нарвика, исправляющих ситуацию по мере возможности. 

И, да, лодейный кормщик Матвей Андреевич Герасимов существовал, корабль у англичанцев отбил, в Норвегию вернул, получив не только почёт с уважением кольских земляков, но и первое гражданское отличие знаком Военного ордена от императора Александра Павловича. 

Разогревшись на ней, Чесноков подкидывает уголька в робинзонаде двух крестьянских семей, удравших как закабаления в барщину. Зима, ветры, снежища, дышащее студёное море, наспех срубленная избушка, контакты с местными, робкие попытки договориться с охотниками да оленеводами, кочующими до Ямала, охотники на морского зверя, опасности, льды, злое загнанное зверьё и самые обычные женщины, ждущие у тлеющих поленьев своих мужиков, ушедших искать чуть больше счастья всем, включая будущие поколения.

Отдельно проходит третья, где главным мотивом становится смекалка, находчивость и настоящая дружба, нужная на море как нигде. Неизвестные устья рек вдоль незнакомых берегов, неизвестные люди, говорящие неизвестным языком, опасность на пустом месте и царское слово, поперёк коего пойдёшь – беды не оберёшься. В общем – нескучная жизнь тех самых людей, что открывали Бездну, лежащую за Камнем, за Уралом. Они шли, где своей волей, где принуждением воевод, а где наймом купчин, как атаман Ермак Тимофеевич или лихой Семён Дежнёв, Атласов и прочие, в конце концов добравшиеся даже до Аляски. 

И, замыкая круг, последняя повесть снова говорит о британских военных моряках, штурмах православных монастырей-крепостей, обороне Севера силами гарнизона, инвалидных команд и простых людей, не кланявшихся ядрам и, если требовалось, встречавших штыки морской пехоты первым, попавшимся под руку.

Главным поставщиком таких вот исторически-приключенческих историй с морским акцентом в СССР стоило считать Константина Бадигина, капитана запаса и автора претенциозного, хотя и лихо написанного «Корсары Ивана Грозного». И жаль, что таким не стал тогда, не став и сейчас по совокупности причин, писатель Игорь Чесноков, совершенно незнакомый мне до и после издания «Залпов над морем», давным-давно, в пору пионерского галстука и Перестройки взятого в городской детской библиотеке. 

И если уж рекомендовать какую-то хорошую книгу подрастающей соли земли в виде мальчишек, да и некоторым девчонкам, то эта вполне подойдёт.

П.С: бонусом книги идут отличные иллюстрации художника Фалина, также, в разных техниках, рисовавшего к книгам Бадигина. И Хаггарда. И Скотта. И Джованьоли.