Разъясняю картинку про голого в бане

На голову надели мешок, связали руки за спиной. Опять долго ехали по городским улочкам. Наконец остановились. Кто-то освободил ему ноги из стремян, грубо стянул с седла. Волоком втащили в какое-то помещение и только там сдёрнули мешок с головы. Оба Костеломаро подхватили его под руки, встряхнули, бегом, подгоняя тычками, повлекли куда-то вниз по тускло освещённым лестницам и коридорам. Кровь гудела у Этана в ушах, требовала борьбы. Он сопротивлялся изо всех сил, упирался ногами, вырывался из рук, но братцы держали крепко и только хищно скалились. Когда оказались в подвале, в маленькой комнатке, освещённой единственной свечой, они с силой швырнули пленника на каменные плиты пола и ушли.

Дверь захлопнулась. Лязгнул железный засов. Этан поднял голову. В центре комнаты за льняными занавесками стояла большая деревянная ванна, полная горячей воды, а рядом с ней — широкая лавка, покрытая чистой холстиной. Молчаливые хмурые слуги окружили ошеломлённого Этана, подняли, развязали руки, сняли кольчугу, шоссы и всю остальную одежду. Исчезли так же бесшумно и внезапно, как появились и все его вещи унесли с собой.

Он схватил с лавки свечу, обследовал стены и углы — ни одной щели, ничего похожего на выход. Вернулся за занавески, оглядел себя — тело покрывали тёмные пятна кровоподтёков. Хорошо же его отдубасили враги герцога Белли! На правом боку ещё кровоточила, но уже начала подсыхать содранная кожа. Прислушался к тишине. С опаской оглянулся, зачерпнул пригоршню воды, быстро умыл лицо. Ничего не происходило. Не слышно было ни чьих шагов за дверью. Он забрался в воду и долго сидел без движения, чувствуя, как от тепла расслабляется избитое, измятое тело.

После ванны завернулся в занавеску, прилёг на лавку, раздумывая над странным своим положением. Похоже было, что похищение организовал отец, барон Фортинбрас. Король ведь не стал бы связываться с бандитами Костеломаро? Однако большой и судя по всему богатый дом вряд ли мог принадлежать отцу. Ломал голову над загадкой и никакого разумного объяснения придумать не мог. Оставалось покориться судьбе и ждать.

Усталость взяла своё и он незаметно уснул. Однако поспать не дали — раздался громкий стук. Этан вскочил и почувствовал лёгкое дуновение, закрылась потайная дверь. На лавке у изголовья лежали чистая рубашка и штаны.

Только успел одеться, в комнату ввалились Костеломаро. Оба вежливые и предупредительные до тошноты. Увидев, что пленник смирился, они впустили в дверь слуг и те проворно и ловко помогли облачиться в замшевые шоссы и новый акетон без герба, нацепили шпоры. Братцы снова повели его куда-то по коридорам и лестницам. Этан цеплялся взглядом за каждую мелочь — всё-таки дом был слишком хорош для Фортинбраса.

Наконец, пришли в маленькую комнату богато убранную коврами. Братья Костеломаро оставили Этана одного. Он огляделся. В камине, догорая, краснели угли, на столе, покрытом скатертью из толстого, мягкого сукна, над книгами и свитками пергамена горели свечи в массивном серебряном канделябре. Язычки пламени отражались в цветных стёклах высокого стрельчатого окна. Два массивных кресла стояли у камина, одно против другого. На каждом лежали пузатые бархатные подушки с золотистыми шёлковыми кистями на уголках. Почему-то эти кисти окончательно убедили, что отец, барон Фортинбрас, не имеет к похищению никакого отношения. Но кто же тогда? Неужели король Бугар? Неужели гномы не солгали, и он действительно сын короля? Только зачем Бугару красть собственного бастарда? Хотя, это тоже понятно, не может же негодяй открыто признать своё преступление. Горячая волна окатила с головы до кончиков пальцев на ногах, дрожь прошла по телу так, что зубы застучали. Ненависть к убийце матери полыхнула с новой силой. Бугар, видно, попытается загладить вину, приручить найденного сына. Ничего у него не получится! Юноша решительно уселся в кресло, лицом к двери.

В доме царила тишина. Вдруг дверь отворилась и вошёл мастер меча Валеска в чёрном бархатном сюрко. Встал у порога, словно статуя, скрестил руки на груди, раздувал свои конские ноздри.

Тотчас из коридора донёсся отдалённый голос, отдающий приказания. Это не был голос короля. Послышались шаги, звяканье шпор, Этан весь подобрался, напрягся.

Шпоры звенели всё ближе. И вот дверь распахнулась и в комнату вступил человек в тяжёлом, тёмном плаще. На лицо незнакомца падала густая тень от капюшона, и к тому же оно было повязано чёрным платком.