После полудня

Выложила сегодня новую главу романа «Викторианский проект». Она независима от предыдущих, так что если кто пропустил первые главы или заскучал от их бесконфликтного стиля – «Полдень, XX век», то здесь начнётся совсем другая история. Двадцатый век успел набрать обороты:

Штандартенфюрер СС Отто фон Гляубиц закурил папиросу. От едкого дыма его спутник закашлялся. Гляубиц ещё ниже опустил водительское стекло и виновато покосился на пассажира.

– Простите, герр профессор, привык к этой мерзости, когда внедрялся в коммунистические ячейки в Восточной Европе, – сказал он тоном школьника младших классов, которого директор застукал в туалете со спичками в руках и окурком в зубах. – Теперь совершенно не могу курить нормальные сигареты.

– А что вы курите, герр штандартенфюрер? – вежливо поинтересовался пассажир, отодвигаясь подальше от бледно-серых щупалец дыма, медленно растворявшихся в воздухе.

На расстоянии запах папирос показался ему приятным. В горле больше не щипало.

– Это называется «Беломорканал», – без малейшего акцента выговорил штандартенфюрер сложное русское слово. – Ещё одно страшное изобретение красных комиссаров. 

Они только что проехали главное здание Фрайбургского университета с высеченным на фасаде девизом «Истина сделает тебя свободным». Серебристо-голубой Мерседес-Бенц потихоньку разгонялся, выезжая за пределы города. Руки штандартенфюрера с красивыми длинными пальцами спокойно лежали на руле, почти не сжимая его. Ухоженные ногти блестели бесцветным лаком. 

«Загадка, как его до сих пор пролетарии не разоблачили, с таким-то маникюром, – задумался профессор. – Наверно перед очередным нелегальным заданием он едет в свою фамильную усадьбу и долго копается там в земле, выпалывая сорняки и шокируя садовников. Чтобы ногти обломались, и грязь въелась в кожу.»

– Герр профессор, не сочтите за дерзость, вы не могли бы называть меня просто по фамилии? – прервал его размышления штандартенфюрер. – Я надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество, а все эти титулы и звания не способствуют непринуждённому общению.

– Тогда и вы обращайтесь ко мне просто по фамилии. 

Гляубиц покраснел, уловив намёк на недавнюю сцену в университетском холле. Он выспрашивал у высокого голубоглазого очкарика, как ему найти профессора доктора Фридриха фон Линдеманна, до тех пор, пока стоявшие вокруг студенты не начали хихикать. Что поделаешь – знаменитый физик совершенно не походил на свои фотографии. Ни одна не передавала фантастически яркого сапфирового оттенка его глаз.