Книги победы

Во флешмобе вспоминаем и делимся книгами и рассказами о войне и победе, и ни на секунду не забываем с кем имели дело. Помним и чтим героев, которые ценой собственных жизней, даровали нам возможность дышать, творить и продолжать их дело.

«Английская бритва», Паустовский К.Г.

Честно говоря, впечатлительным рассказ не рекомендован, ведь история не про вымышленных монстров из шкафа и не про маньяков с топором, орудующих на вечеринках студентов. История о том, на какие зверства способны люди, потерявшие все ориентиры сострадания, этические, моральные ценности. А это пострашнее любой выдуманной жути, такое невозможно вообразить, только услышать и перадать.

Что-то отдельно комментировать по стилю, сюжету, манере совершенно не хочется. Ком стоит в горле от одного воспоминания о рассказе. Настолько реалистично и в то же время без слов, без лишних слов.

Рассказ повествует историю старого парикмахера, которому удалось бежать из немецкого плена. Его встретели наши разведчики и привели к майору.

«Он назвал себя парикмахером Мариупольского театра армянином Аветисом и рассказал историю, которая потом долго передавалась по всем соседним частям. Парикмахер не успел бежать из Мариулоля до прихода немцев. Он спрятался в подвале театра вместе с двумя маленькими мальчиками, сыновьями его соседки-еврейки.»

Двое суток прятался старик с детьми в подвале, но их всё равно нашли и отвели к начальнику. Лейтенант приказал сопроводить пленных в соседнюю пустую квартиру.

«— Бритва с тобой? – спросил лейтенант парикмахера. – Да? Тогда побрей головы еврейским купидонам!

— Зачем это, Фри? – лениво спросил летчик.

— Красивые дети,-сказал лейтенант.-Не правда ли? Я хочу их немного подпортить. Тогда мы их будем меньше жалеть.»

«Лейтенант разжал мальчикам зубы и влил каждому в рот по полному стакану водки. Мальчики морщились, задыхались, слезы текли у них из глаз.»

«Лейтенант влил детям в рот по второму стакану водки. Они отбивались, но лейтенант и летчик сжали им руки, лили водку медленно, следя за тем, чтобы мальчики выпивали ее до конца.»

«У младшего мальчика началась рвота. Глаза его покраснели. Он сполз со стула и лег на пол. Летчик взял его под мышки, поднял, посадил на стул и влил в рот еще стакан водки. Тогда старший мальчик впервые закричал. Кричал он пронзительно и не отрываясь смотрел на лейтенанта круглыми от ужаса глазами.

— Молчи, кантор!- крикнул лейтенант. Он запрокинул старшему мальчику голову и вылил ему водку в рот прямо из бутылки. Мальчик упал со стула и пополз к стене. Он искал дверь, но, очевидно, ослеп, ударился головой о косяк, застонал и затих.

… – К ночи, – сказал парикмахер, задыхаясь, – они оба умерли. Они лежали маленькие и черные, как будто их спалила молния.»

Чернота свидельствует о том, что дети буквально утонули, захлебнувшись рвотой.

Такие чудовищные зверства с детьми могут вытворять лишь те, к ком не осталось ничего от человека. И звериного в них тоже нет, животные не убивают из удовольствия. Лишь те, в ком необоснованная садисткая жажда способны вытворять подобное.

Прошло 80 лет, а история о необоснованной жажде повторяется и дети продолжают умирать.

Пьяный лейтенант приказал побрить его, но парихмахер схватил подсвечник и ударил того в висок.

« — Наповал? – спросил майор.

— Да. Потом я пробирался к вам два дня, Майор посмотрел на бритву.

— Я знаю, почему вы смотрите, – сказал парикмахер.- Вы думаете, что я должен был пустить в дело бритву. Это было бы вернее. Но, знаете, мне было жаль ее. Это старая английская бритва. Я работаю с ней уже десять лет.»

Не смог осквернить парикмахер инструмет своего ремесла, не смог переступить через ценности. Он бы не смог работать инструментом испачканным кровью чудовища.

«Парикмахер вышел. Бойцы повели его к полевой кухне.

— Эх, брат, – сказал один из бойцов и положил руку на плечо парикмахера. – От слез сердце слабеет. К тому же и прицела не видно. Чтобы извести их всех до последнего, надо глаз иметь сухой.»

Общался я с нашими бойцами, которые освобождали Курскую область, их истории буквально повторяют эту, да и мысть не меняется:

«Чтобы извести их всех до последнего, надо глаз иметь сухой. Все слёзи после.»