"Безумная Евдокия" Анатолия Алексина, взгляд через полвека.

В 1975 году – во времена расцвета СССР, несколько несправедливо называемые «застоем», два школьных класса – два пионерских отряда, (в классе – отряд, в школе – дружина), совершают поход по местам боевой славы. Задача – разгадать маршрут, которым во время Войны шёл партизанский разведчик. Который из двух классов-отрядов разгадает и первым придёт к лесной сторожке, в которой ждёт ветеран – тот самый партизанский разведчик – тому респект, уважуха и фотография от разведчика с дарственной надписью. 

Девочка – героиня рассказа, смогла разгадать маршрут партизанского разведчика. Дело происходит в закрытом лагере, поскольку отряды идут «с ночевой». Достаточно, сидя у костра перед палаткой, поднять руку и сказать – все увидят и все услышат. Беда в том, что даже в этом случае победу засчитают не девочке, а классу. Через день, когда отряды вернутся в школу, классная дама – та самая «безумная Евдокия», прозвищем которой назван рассказ, скажет, что «Мы все поработали хорошо». Ей и в голову не придёт не то, что отметить, но даже упомянуть девочку, сумевшую разгадать партизанский маршрут, принеся классу победу. 

Поэтому девочка решается на авантюру. Рано утром, когда все в отряде ещё спали, она втихую слиняла из лагеря, прошла партизанским маршрутом и первая пришла в сторожку. Ветерану – бывшему партизанскому разведчику она сказала, что идёт первой, тогда как прочие идут следом. Ветеран – бывший партизанский разведчик не ждёт никакого подвоха – хотя бы потому, что о состязании между отрядами никто, кроме членов самих отрядов не знает, и по большому счёту, никого оно не интересует. В конце концов, это не двенадцатый стул мадам Петуховой с зашитыми в сиденье бриллиантами. Поэтому он принимает всё за чистую монету, вручает девочке фотографию и крепко жмёт на прощание руку. Шах и мат – победа досталась не тому или иному классу, а единолично девочке. 

Кто-то, из не читавших рассказ, наверно подумают – вот ведь стерва. Ведь она – зараза такая, у класса победу украла и всю её себе единолично приписать вздумала. Читавшие рассказ помнят, что закончилась эта история трагедией. А если бы не закончилась – жизнь себе девочка испортила всерьёз и надолго. В советские, пионерские времена сорвать ответственное мероприятие, противопоставить себя коллективу... По окончании школы дадут такую характеристику – не то, что в Академию Художеств, в завалящее ПТУ не поступишь. Но не спешите – на авантюру девочка решилась не случайно, не вдруг и не от хорошей жизни. 

Дело в том, что «классная» – упомянутая «безумная Евдокия» досталась ей весьма своеобразная. Дело тут не в отсутствии вкуса в одежде или неустроенной личной жизни. Хорошая, незлобная тётка в своё время рассудила, что двоечники и хулиганы лодырничают и безобразия нарушают не просто так, а от недостатка внимания. С одной стороны им – как и любому из нас, хочется, чтобы их заметили и оценили. С другой, усидчивости, ума и таланта, чтобы заслужить респект и уважуху «законным путём» – благодаря хорошей дисциплине с успеваемостью, им господь не дал. Вот и приходится хулиганить. 

Поэтому, прежде всего «безумная Евдокия» даёт хулиганам и двоечникам – «посредственностям», как с презрением называет их сперва сама героиня, а затем и её родители, возможность гордиться собственными, пусть скромными, но успехами. В точности по Дейлу Карнеги, она «чистосердечна в своей оценке и щедра на похвалу»: 

"Костя Белкин ещё недавно не мог начертить прямую линию, а теперь у него по геометрии и черчению твёрдые тройки. Учительница математики предполагает, что в будущем он может добиться четвёрки. Это радостное событие для всех нас".

Затем дама делает всё возможное, чтобы сплотить ребят – дать им понять, что они не «каждый за себя, один бог за всех», а коллектив и команда. Общие праздники, совместные походы в кино, театры и музеи. В школе, где мы учились, за все десять лет поставили лишь три спектакля. Первый раз это было чисто школьное мероприятие. Во второй некую сценку-импровизацию сочинили мы сами. А в третий раз – на выпускной, спектакль-концерт, в тайне от нас – ребят, сочинили наши девочки. Зато в классе, которым командует «безумная Евдокия», школьные спектакли ставят чуть ли не каждую учебную четверть. 

Наконец, встречи с бывшими учениками «безумной Евдокии». Все они, что называется, стали «простыми людьми» – рабочими или мелкими служащими. Характерно, что среди её учеников нет ни одного по-настоящему успешного, состоявшегося – крупного учёного, «лица свободной профессии» – писателя, художника или киноактёра, высокопоставленного чиновника. Либо их на самом деле нет. Либо успешные ученики не хотят с ней общаться. Либо – что скорее всего, «безумная Евдокия» намеренно их не приглашает. В результате на конкретных примерах ребята убеждаются, что в жизни «простого человека» – обывателя, живущего на сто пятьдесят рублей в месяц нет ничего зазорного или постыдного. 

Что ей удаётся. Как с гордостью замечает сама «безумная Евдокия», среди её учеников нет ни одного маргинала или преступника. 

Зато девочка – наша героиня, на свою беду оказалась красивой, талантливой и успешной. Как уже говорилась, она – круглая отличница, с откровенным презрением воспринимающая скромные успехи «посредственностей»-одноклассников. Суметь начертить прямую линию? Получит в четверти твёрдую «четвёрку»? Хорошо, ситуацию я поняла. А проблема-то в чём?

Когда девочке было десять лет, у неё неожиданно открылся талант к рисованию. Родители, не будь дураки, отдали её в художественную школу. Здесь она оказалась себя не просто первой ученицей – её работы показали по телевидению. Девочка учит языки - английский и итальянский. 

Ко всему прочему, девочка ещё и красавица – из тех, к чьим ногам парни падают и сами в штабеля укладываются. Во всяком случае, один поклонник из числа одноклассников у неё уже нарисовался. Любые родители будут гордиться такой дочерью. 

Но поскольку «посредственностям», как называет их героиня и её родители, следует дать шанс гордиться своими небольшими успехами, девочку в классе упорно затирают. Несмотря на талант, успехи и внешние данные, ребят-одноклассников она вовсе не чурается. Напротив, она с удовольствием играет в школьных спектаклях. Вот только роли ей достаются самые маленькие и неинтересные, типа: «кушать подано». Девочка видит, как её одноклассница, а от и одноклассник откровенно мямлят на сцене, а то и вовсе, забывают текст. Девочка понимает, что сама сыграла бы эту роль в тысячу раз лучше. И не понимает, почему ей не позволяют проявить себя. В чём она провинилась?.. 

В школьных мероприятиях – во всех этих общих праздниках, экскурсиях, совместных походах в кино, музей или театр, участвовать она не может. Элементарно не хватает времени, которое отнимает учёба в художественной школе. В злосчастный поход по местам боевой славы и то, героиню удалось вытянуть с большим трудом – девочка переживает, что пропустит занятия по рисунку. А времена – советские, пионерские. Снова втык, на этот раз по пионерской линии – на каком основании отрываешься от коллектива? 

Девочкины работы показали по телевидению. На беду, в этот самый момент телевизор смотрел директор её школы. В первый момент он, как и любой из нас в этой ситуации, слегка прибалдел. А на следующий день, придя на работу – в смысле, в школу, вызвал «безумную Евдокию» «на ковёр». И поинтересовался: почему ученицу моей школы и её работы показывают по телевидению, а я об этом понятия не имею? Что за бардак, понимаешь? Устроить для неё выставку! Персональную!.. Немедленно!..

Ослушаться директора «безумная Евдокия», понятное дело, не может. Поэтому выставку устраивает. Но не персональную, а общую, для учеников своего класса. С героини, как и со всех прочих, потребовали по два рисунка. Стоустая школьная молва моментально разнесла весть о случившемся – и о вызове «безумной Евдокии» на ковёр к директору, и о последовавшем за ним директорском «втыке», и о том, из-за чего произошёл «втык». Девочке снова обидно – получается, её опять затирают. 

Если нам будет позволено употребить учёное слово: «резюмируя», девочка хочет показать – смотрите, я красивая, умная, талантливая, успешная. А ей в ответ: нефиг выёживаться, ты всего лишь одна из нас. 

Взрослый человек попросту махнул рукой на все эти «втыки» и «затирания», на «безумную Евдокию» и на нежно любимых ею «посредственностей». В конце концов, это её – девочки, работы показали по телевидению. Это ей быть успешной, богатой и знаменитой – тогда как «посредственности» так и останутся «посредственностями» – вечными «зарплатными людьми» на сто пятьдесят рублей в месяц. Но перед нами – ребёнок, героине всего пятнадцать лет. Ей тоже хочется признания – не только на телевидении, но и в собственном классе. Вот она и решилась – на закончившуюся фатально авантюру. 

Справедливости ради заметим, что сама девочка тоже не без греха. Будучи талантливой и успешной – за пределами школы, единственным ребёнком – в семье, она привыкла, что мир вращается вокруг неё. Не сумела или не захотела провести на встречу со знаменитым скульптором подругу – «там, у входа церберы стояли». Несчастной подруге – как бедной родственнице, пришлось полтора часа стоять за дверью с девочкиными работами. Пытаясь защитить упомянутую подругу, нечаянно выдала ребятам её семейную тайну. Подруга оскорбилась – кому понравится, когда твою личную жизнь обсуждают посторонние? Не заметила влюблённого в неё мальчика. Словом, моменты и в самом деле имеют место быть – вот только такого рода делами в школьные годы грешил каждый из нас. Распишись – и с вещами на выход.

Писалось это, как уже говорилось, в советские времена, когда во главу угла ставился коллективизм, поскольку советский социализм – общество-коммуна, общество-община. Сейчас же, когда времена изменились, упомянутый рассказ Алексина должен восприниматься, скажем так, несколько иначе. 

К тому же поднимаемый Алексиным вопрос вечен – а потому не сводится к конкретной школьной ситуации. Что лучше – быть частью коллектива, группы, команды, понимая и осознавая, что придётся навсегда распрощаться с личным успехом? Или же поставить во главу угла личный интерес, разорвав отношения с коллективом? Вспомним рассказ. Либо учёба в художественной школе, с последующим успехом и мировым признанием, но стать изгоем в собственном классе. Либо быть частью класса-коллектива, но в этом случае об учёбе в художественной школе - о собственнном, личном успехе придётся забыть. Как мудро заметила «безумная Евдокия» в конце рассказа: «Кто хочет во всём быть первым, обречён на одиночество...». 

А вы как считаете?