Я расчувствовался
Автор: Сержи впал в самопиар. А всё потому, что в комменте в предыдущем посту Артур Болен написал "Какие все-таки женщины чудесные!". Я ответил "особенно, когда они виртуальные". И в доказательство упомянул повесть "Красивые не бывают добрыми".
А потом начал её читать. Ну и расчувствовался. Тем более, в этом отрывке музыка - одна из моих любимых в классике. Поэтому ещё и Баха попиарю, и Полину Осетинскую заодно. Скорее всего, слушать буду я один. Впрочем, этого вполне достаточно.
Ахтунг!!! Дальше будет длинно.
"Потерпев фиаско, мы с Шизоидом приуныли и по инерции продолжали ходить кругами вокруг здания консерватории. На одном из таких кругов мы неожиданно наткнулись на освещённое изнутри приоткрытое окно, расположенное на уровне земли. Что это было за окно и куда оно вело, мы не знали.
Я полез в это неизвестно куда ведущее окно, и оказался на подоконнике, который находился на высоте метра два от пола, почти под потолком какого-то помещения. Присмотревшись, я увидел, что это был туалет. Судя по двум респектабельным мужчинам, стоявшим у писсуаров, этот туалет был мужским.
Я спрыгнул вниз, а следом за мной то же самое проделал Шизоид.
Ну, а дальше случилось то, ради чего судьба и раскинула в тот тёплый летний вечер свой пасьянс.
В оконном проёме со стороны улицы неожиданно показалось испуганное девичье лицо. Шизоид повернулся и протянул девушке руки. Немного поколебавшись, девушка взвизгнула и, поддерживаемая Шизоидом, спрыгнула с подоконника.
А в следующее мгновение в окне показалась вторая девушка. Она была похожа на принцессу эльфов. В фиолетовом платье, с огромными серыми глазами. Может быть с тех пор фиолетовый — мой любимый цвет.
Мои воспоминания... Я перебираю вас, как драгоценные рубины и агаты. Красные рубины и чёрные агаты.И я до сих пор точно не знаю — чем была эта девушка. Наверное, всё-таки, это был агат, да ещё далеко не чистой воды.
Сверху с подоконника на меня смотрела Ира Левандовская.
Я протянул ей руки, и она, схватив меня за плечи, спрыгнула вниз.
Всё это время двое мужчин у писсуаров, как завороженные, смотрели на происходящее действо, забыв, кажется, о цели своего прихода в туалет. Левандовская с подружкой, прикрыв глаза ладошками, проскочили мимо них к двери, где столкнулись с мужчиной, который в это время заходил в туалет. Мужчина в ужасе отпрянул от Левандовской, после чего потряс головой и, выскочив в фойе, устремился в соседнюю дверь. Там он столкнулся нос к носу с дородной дамой в вечернем платье.
— Мужчина, вы что, с ума сошли? — вскрикнула дама, отшатнувшись от него, как от привидения.
Мужчина замер, беспомощно переводя взгляд с одной двери на другую.
Я всегда немного завидовал Шизоиду в том, как он легко знакомился с девушками. Через две минуты после успешной эвакуации из туалета он уже оживлённо болтал с Ириной и её подружкой, которую звали Викой.
Обычно, знакомясь с девочками, Шизоид представлялся им либо студентом-физиком, либо так же, как и администраторам филармонии — студентом музучилища по какому-нибудь экзотическому народному инструменту.
Вике и Ирине он представился студентом музучилища имени Глиэра по классу гобоя. С трудом подавив смех, Вика придала лицу серьёзное выражение и спросила:
— Так ты, наверное, сразу после окончания училища в филармонию распределишься?
— Нет, сначала я поеду в Москву, — небрежно обронил Шизоид.
Фразу про гобой и поездку в Москву я слышал от Шизоида уже не первый раз. Удивительно, но эти немудрёные слова почему-то всегда действовали на девушек безотказно.
Но сейчас, Вика, которая, как оказалось, была сокурсницей Ирины по классу фортепиано, с помощью нескольких специфических вопросов быстро вывела Шизоида на чистую воду. Смущённый Шизоид, пытаясь спустить вопрос на тормозах, поменял тему разговора:
— Кстати, познакомьтесь, — сказал он. — Это Сергей. А это Вика и Ира.
— А Сергей тоже играет на гобое? — хихикнула Вика, искоса взглянув на меня.
— Нет, — нахмурился Шизоид, — Сергей студент-физик. Мы учимся на одном факультете.
— А почему он такой серьёзный? — пряча улыбку, спросила Вика. — Он, наверное, отличник?
Шизоид покачал головой и устало произнёс:
— Физика, девочки, это наш хлеб.
Ирина всё это время хранила молчание и только время от времени бросала на меня безразличные взгляды.
В это время прозвенел звонок, и народ из переполненного фойе потянулся в зал. Чтобы не потеряться в толпе Вика подхватила Шизоида под руку, и вскоре они скрылись из вида.
Я остался с Левандовской наедине. Шизоида с Викой в тот вечер я уже не видел.
Концертный зал консерватории был переполнен. Мужчины в респектабельных костюмах и дамы в броских вечерних туалетах чинно рассаживались по своим местам. С ними резко контрастировали девушки в потёртых джинсах и несколько парней, сидевшие в полупустом первом ряду. Это был обычный порядок — первый ряд всегда отводился студентам соответствующего отделения консерватории. Сегодня это был фортепианный класс. Когда-то Шизоид непонятным образом умудрился тоже попасть на этот первый ряд и просидеть весь концерт Гарри Гродберга с органным классом, чем впоследствии очень гордился.
Мы с Ириной с трудом нашли себе стоячее место, оказавшись со всех сторон зажатыми приставными стульями. Рядом со мной сидела какая-то горбоносая старуха с седыми буклями, как две капли воды похожая на Пиковую даму из оперы Чайковского. Рядом с ней сидел сухонький старикан, видимо её муж. С другой стороны впритык ко мне стояла Левандовская. Весь вечер сквозь ткань джинсов я чувствовал касание её горячего бедра.
Вышедший из-за кулис Святослав Рихтер оказался крупным стариком с костистым черепом, в строгом костюме, с галстуком-бабочкой и с платочком, выглядывающим из кармана пиджака. В одной руке он держал папку, а в другой очки. Подойдя быстрыми шагами к роялю, Рихтер отдал девушке папку, а сам сделал лёгкий поклон музыкантам оркестра. Девушка раскрыла папку, вынула оттуда ноты и, установив их на пюпитре рояля, присела на стоявший рядом стульчик.
Рихтер поклонился зрителям, сел за рояль и, резким движением надев на нос очки, кивнул дирижёру. Тот вскинул палочку, и зазвучала музыка.
Это был концерт Баха D-moll для клавира с оркестром. Одна из немногих вещей, которую я люблю у Баха. Этот концерт был у меня на чехословацкой пластинке "Suprafon" — предмет тихой зависти Шизоида. На ней солистка Сюзанна Ружичкова исполняла его не на рояле, как сегодня Рихтер, а как во времена Баха — на клавесине.
Через некоторое время моя соседка — старуха в буклях, сказала громким шёпотом своему старикану:
— Рихтер — гений!
Старикан в знак согласия вальяжно наклонил лысую голову.
— Но не в Бахе! — старуха скептически пожала губы. — Нет... Гленн Гульд играет этот концерт убедительнее!
Старик, соглашаясь с женой, опять с достоинством кивнул.
Тем временем Рихтер начал играть вторую часть. Чистые звуки Adagio слетали со струн "Стейнвэя" и волшебными каплями рассыпались по пространству зала. Казалось, всё вокруг замерло в каком-то неземном действе. Иногда пианист делал едва заметный кивок, и сидевшая сбоку от него девушка ловко переворачивала нотные страницы.
Пиковая дама прислонилась к своему старикану и громко прошептала:
— Нет! Всё-таки он гений! Как мощно он играет эту часть! И без каких-либо бабских экзальтаций!
— Да, — согласился старикан, — действительно, без бабских экзальтаций.
— Что? — злобно прищурилась Пиковая дама, повернув к старику хищный профиль.
— Одухотворённо, говорю, играет, — старик затряс головой и блаженно прикрыл глаза.
Пиковая дама усмехнулась и положила свою сморщенную лапку на ладонь мужа.
В этот момент Ирина наклонилась и жарко сказала мне на ухо:
— Я мечтаю когда-нибудь играть этот концерт! Это моя мечта!"
Теперь слушаем. Поскольку этот пост начался словами Артура Болена "Какие, всё же, женщины прекрасные. Так бы и обнял их всех", то слушать будем не Рихтера, а Полину Осетинскую. Грешен, лучше бы, конечно, Настю Хуппман, но она избегает играть Баха.
Как по мне - Полина Осетинская сильнейшая и недооценённая пианистка. Что поделать, импресарио во всем мире выстроились в очередь за китайской куклой Юджей Ванг (которая, конечно, супер и действительно намба ван в мире).
PS Сначала хотел вставить видео, где за пультом "Виртуозов" Спиваков. И с удивлением обнаружил, что зал разражается аплодисментами в перерывах между частями концерта. Хотя - Московский Международный Дом Музыки. Изысканная, типа, публика. Не делайте, кстати, этого никогда. Это оскорбляет музыкантов.
PPS В комментах там написали: "аплодисменты между частями это чепуха. Лишь бы не было войны". (концерт 2023 года).