Кукла

Отрывок из шестой главы.

 - Стой тут, - приказал Громов, заходя в стеклянную кабинку для переговоров, - Чтоб я тебя видел. Учти, побежишь - сильно пожалеешь... 

 - Пошел к черту, - тихо сказала она. 

 “Громобой” сощурился. 

 - Хамишь? Ты что-то много стала себя позволять, лапочка... Добротой моей пользуешься, да? - опять ухмыльнулся, опять его слюнявый рот скользнул по ее щеке, но, когда Громов уже потянулся к дверце кабинки, Ольга схватила его за руку. 

 - Мне … тоже надо будет заказать разговор. 

 - Тебе? - “Громобой” моментально напрягся, - Кому это? 

 Ольга как можно небрежнее пожала плечами. 

 - Предкам... они же с ума сходят - куда я пропала? Папа наверняка в милицию уже помчался... 

 Громов помрачнел. 

 - Ладно, - буркнул наконец, - После... 

 Тут телефонистка выкрикнула -“Иванов!” (так “Громобой” без особых хитростей назвался), и он зашел в кабинку. 

 Ольга смотрела на него, абсолютно не вслушиваясь в то, что он втолковывал своему приятелю (“корешу”) и думала с замиранием сердца, что 

Хорошо то, что кабинка достаточно тесная, двоим людям там не поместиться; Плохо то, что каждое слово того, кто находится внутри кабинки, прекрасно слышно тому, кто стоит снаружи. 

 Но у нее ведь все равно нет другого выхода? 

 Другого нет... 

 Наконец, “Громобой” разговор закончил. С довольной физиономией положил трубку. 

 - Ладно, - изрек великодушно, - Звони предкам. Успокой их. Но учти - вздумаешь подставить меня... 

 Она посмотрела на едва заметную выпуклость у него на поясе, прикрытую подолом рубашки, и подумала, что именно это она и намеревается сейчас сделать - подставить “Громобоя”.  

 Если получится. 

 - Фамилия абонента? - резким и неприятным голосом поинтересовалась телефонистка. 

 - Кто подойдет, - торопливо сказала Ольга, отметив машинально - отчего у большинства телефонисток такие резкие и неприятные голоса? 

 Наконец, ей приказали “Ждите” и она начала ждать, а в мозгу стучало - чудес не бывает, детка, придется тебе придумывать что-то еще, как жаль, что она так и не удосужилась записать в книжицу номер охранного агентства “Феникс” (а лучше - личный номер Ручьёва), у нее только номер Орлова (не считая номера мобильника Кирилла), а Орлов - в больнице, вот уж жутковатая ирония судьбы! 

 - Снигирева! 

 Она слегка вздрогнула. Ну все. Сейчас скажут - абонент не отвечает или такого номера не существует вообще... 

…(или подойдет его жена - вот смеху-то будет...) 

Третья кабина! 

 На ватных ногах, ощущая, как вспотели ладони, с бешено бьющимся сердцем она направилась к третьей кабинке. 

 Точно, сейчас она поднимет трубку и услышит женский голос. 

 Или мужской, но очень молодой. Или старческий... 

….............. 

 -Вересков слушает... 

 У нее подогнулись колени. Попала! С первого выстрела - в десятку! ПОПАЛА! 

 Стоп, девочка, не расслабляйся... Вон он, “Громобой”, суровый и мрачный, маячит рядом... ловит каждое слово! И, если ее не поймут... если он бросит трубку... Если “Медведь” бросит трубку... 

 Она набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула как можно естественнее: 

 - Папуль, ты? Это Ольга. 

 Озадаченное покашливание. Но едва услышав деликатное: “Боюсь, вы ошиблись номером”, она перебила, стараясь отвернуть от “Громобоя” пылающее лицо: 

 - Конечно, Я, пап! Твой Олененок! У тебя что, есть еще кто-то, кого ты называешь Олененком? - она издала смешок, фальшивый настолько, что саму затошнило. 

 На другом конце провода молчали. Но трубки пока не бросили. 

 - Ты даешь, пап. Не узнать собственного Олененка! - предприняла она новую атаку, - У тебя что, там телевизор слишком громко включен? Кстати, привет тебе от дяди Эда! (Вспомни, чертов Медведь!) 

 Шумный выдох... и острожное: 

 - Оля? Оля, что происходит? Почему ты так странно со мной разговариваешь? У тебя проблемы? 

 -Еще какие! - с истеричной веселостью воскликнула она, боясь одного - разрыдаться в телефонную трубку, - Еще какие... угрызения совести меня мучают, что заставила вас с мамой волноваться целые сутки! 

 Короткая пауза. И уже отрывистое: 

 - Ты попала в переплет? Если так, ответь мне - “Да, конечно”. 

 -Да, конечно, -она все же ощутила приближение слез, - Конечно, пап. Конечно. 

 - Что ты делаешь в Зареченске? Хотя бы намекни... 

 - Я... в круизе, - она сглотнула ком в горле, - Понимаешь, пап, подвернулись горящие путевки... и я, ну извини, мне вам с мамой следовало хотя бы записку оставить... экскурсия. По Волге. Помнишь, я так же, прошлой зимой, поехала с Иркой за город? В коттедж? Мы опять с Иркой... Иркой из Ржева. Ты знаком с ее отцом. Прошлой зимой познакомился.  Серьезный такой мужчина, солидный, деловой... Из Ржева. Сергей Саныч. Помнишь? 

 Она осторожно обернулась.  

 Слава Богу, “Громобой” встал к кабинке спиной и не мог сейчас видеть выражения ее лица... 

 - Оля! - это “Медведь”. Уже гораздо обеспокоеннее, - Надеюсь, все это не розыгрыш? 

 -НЕТ! Да нет же, пап! - с вполне естественной злостью крикнула она, - Все нормально, с Иркой мы, она отличная девчонка, остановились мы с ней в гостинице, куда рванем дальше - не знаем, но со мной - ВСЕ В ПОРЯДКЕ!  В полном порядке! 

 - Погоди, - негромкое и очень серьезное, - Тот, кто рядом с тобой, надеюсь, не слышит меня? Что означает - “из Ржева”? “Ржевский”? То есть, Ручьёв? Ты хочешь, чтобы я связался с Ручьёвым? 

 -Обязательно, папа! - буквально завопила она, - Обязательно... буду помнить о правилах поведения на воде! (Боже, что я несу? А лицо наверняка красное как помидор.) И в тратах буду разумна! 

 Слава Богу, их не могут прервать, она не заказала определенное время для разговора... 

 - Оля? Олененок, слышишь меня? - теперь его голос действительно встревожен. По-настоящему, - Для меня не составит труда связаться сейчас с начальником УВД... 

 -НЕТ! - резко перебила она, -Не надо... никаких денежных переводов, все равно мы с Иркой тут надолго не задержимся, максимум до завтра, а то и сегодня вечером уедем... Нормально все со мной, слышишь? 

 - Оля... - нет, она все-таки разревется... от одного звука его голоса. А сон-то в руку, как говаривала бабуля, еще как в руку! - Послушай меня, Олененок. Если я тебя правильно понял, мне следует немедленно позвонить Ручьёву, так? 

 - Да,- теперь ее голос - это почти шепот, кажется, истощился запас не только нервных, но и физических сил. 

 - А если не застаю его, разыскиваю... кого? Кирилла? 

 - Да, - не нужно, “Медведь”, хоть на эту - самую больную - мозоль не дави... 

 -Хорошо. Скажи мне еще только одно - все действительно серьезно? 

- Да. Очень. Очень, папа. Очень... я вас всех люблю и целую - и тебя, и маму, и Джерри... Джерри особенно. 

 (Вот так. Джерри-это спаниель “Медведя”. Золотисто-коричневый собачий красавчик и подхалим).

  Она провела ладонью по глазам (хорошо, что тушь водостойкая, а то была бы сейчас как клоун) и вышла из кабинки. 

 “Громобой” глянул с подозрением. 

 - Ты чего? 

 - Ничего, я... - она мотнула головой и, привстав на цыпочки, чмокнула высокого бандита в щеку, - Спасибо, что позволил позвонить папе. Теперь он хоть спокоен... 

Конец отрывка