Про особенности жанра попаданцев

Вроде бы прошла волна литературы с крутыми попаданцами, которые машут мечом как десять мастеров фехтования разом, держат в голове заводскую библиотеку, и при этом умница, комсомолка/комсомолец, красавец и мастер на все руки. Вроде в новой волне бояр-аниме, попаданцев к эльфам и попаданцев в спасение в СССР стали добавлять ограничения на супер способности, внимательнее относиться к заклёпкам, выстраивать сложные схемы по преодолению и наращиванию под ценным руководством героя разнообразных военных и экономических успехов. И всё равно книги неуловимо похожи и такое ощущение не поменялось в них чего-то. Чем и что?

Ответ я неожиданно получил, дискутируя с производителем таких вот боярок. Эдакий эталонно-усреднённый образец и лакмусовая бумажка жанра, как сам автор, так и книги, а отсюда и их потребители. Дело в том, что героев всех этих книг (а отсюда как авторов, так и потребителей) объединяет незамутнённая искренняя (можно сказать детская) вера в то, что настоящее «хочу» всегда будет сильнее объективной реальности. Вот издал герой указ – и всё, все будут ему следовать и подчиняться, главное правильный указ издать. Не зря же искренне, с жаром мне этот человек доказывал, дескать «не может такого быть, чтобы большая часть населения страны отказалась исполнять закон и согласилась стать преступниками». Как там говорил знаток человеческих душ и государственного управления Салтыков-Щедрин?  «Строгость закона смягчается необязательностью исполнения». Потому да, чем больше закон противоречит взглядам и нравам социума, тем чаще его втихаря будут нарушать. Вплоть до полного неисполнения. Хотя публично все могут и согласиться. (Хотя это вариант даже хуже, если публично соглашаются и поддерживают закон, а на деле дружно кладут болт – это уже правовой нигилизм и первый шаг к гибели государства.) Чем менее легитимен закон в глазах населения, тем больше ресурсов ты потратишь, добиваясь его исполнения. Но так во всём. Законы экономики и социологии – они объективны, ибо законы природы, и никакими указами их сдвинуть, поменять или вообще отменить нельзя. Любые идеи, требования и начинания всегда преодолевают социальную и экономическую инерцию. Ну или не преодолевают, если импульс меньше этой самой инерции. И никакими распоряжениями, указами, планами и даже самыми умными и верными решениями эту инерцию не отменить, а результаты не ускорить. Даже если непосредственные подчинённые будут восторженно смотреть в рот, в любом деле тысячи исполнителей. Ибо как известно правит страной император, о управляют сто тысяч чиновников в провинциях. 

Но… всё это в реальной жизни. И хотя такие люди в глубине души мечтают, дескать, а мы и тут переменим – заканчивается всё маниловщиной, в реальной жизни «хотим» и «да мы вас научим как» разбивается о те самые законы природы. (Собрались как-то креативщик, пиарщики технарь. Креативщик говорит: «Давайте сделаем невиданную ракету!» Пиарщик продолжает: «Эта правильная ракета правильных людей станет символом единства, нерушимости и прогресса!» Технарь начинает перечислять: «Нам понадобятся инженеры, рабочие, производственные мощности, металл, топливо…» И первые двое смотрят на него недоуменно. А потом хором: «Вот, кто мешает нам сделать ракету!») Но всё равно хочется… побыть тем самым креативщиком с ракетой – и при этом запустить ракету. Вот и будут одни писать книжки про бояр-аниме и попаданцев в СССР, где волшебное «хочу» и «я вас научу как надо и всё получится» героя будет как волшебной палочкой менять мир в нужном ему направлении, забыв про законы природы. А другие будут это дело потреблять.