Флешмоб о родах
Автор: Михаил Юрьевич СалтыковВсе-же решил подключиться к флешмобу Натальи Тиминой: https://author.today/post/652465
В дебютном для АТ рассказе "Ecce Homo" я не придумал ни чего умнее чем сделать героиню загруженным сознанием через смерть при родах. В частности потому что написал его вскоре после того как стал отцом. И да, писал консультируясь с женой.
Я в курсе что вероятность при сколько-нибудь современной медицине на уровне смерти в автокатастрофе, если не ниже, но суть в том что юридически (в рамках законов того светлого будущего) героиня и не умирала, а то что всякие нейродисиденты загруженные сознания за людей не считают страховую кампанию не волнует.
Описание раскидано на два рассказа. Собственно в "Ecce Homo" это воспоминания транслированные главному герою чтоб не выпендривался:
— Слушай, так зачем тебе я? Я так понимаю мою память ты уже посмотрела.
— Не так просто. Грубо говоря твоя память зашифрована и ключ — твое сознание.
— Понятно. А взломать можно?
— Можно, но не хотелось бы.
Хочется жить. А стоит ли? Я ведь уже мертв.
— Ну тогда взламывай. Я хоть и киборг, но не предатель.
— Ты уверен? А хочешь покажу что испытывает женщина во время секса? Анального.
— Ну хоть роды ты мне не покажешь.
Лучше б я этого не говорил.
Я полулежу в акушерсвом кресле, слева пищит КТГ, низ живота разрывает боль, вокруг люди в медицинской одежде слышу окрик «Я сказала таз не задирать!». От куда я знаю что пищит именно КТГ и кресло именно акушерское? Да вот знаю и все.
Морок рассеялся.
— Теперь ты понял?
— Это была ты? — Ни чего умнее спросить в таком состоянии я просто не мог.
— Я. Последнее воспоминание в белковом теле. В клинике прозевали осложнение, кровотечение, а у этих баранов не хватило крови третьей группы. И стал мой сын «полусиротой».
— А где сейчас сын?
— Гриша-то в порядке. Мед в этом году заканчивает.
В "Там за чертой", приквеле, описано самое начало, первые схватки и заполнение бумаг в роддоме неглядя с подмахиванием согласия на загрузку. Тут я пытаюсь дать обоснуй почему "эти бараны" не смогли спасти старое тело Алисы. Ничто не предвещало. И вообще в крайнем случае всегда есть загрузка:
Алисе определенно повезло с организмом. Боль первых схваток не была чем-то из ряда вон выходящим — подобное будущая мать регулярно переживала еще до беременности. Но сосредоточится на заполнении всех этих обязательных бумаг мешало. Хотя, поправила себя Алиса, дело тут скорее в выбрасываемых в кровь эндорфинах, которым предстоит обезболивать процесс родов. Ну как обезболивать — скорее делать боль переносимой.
Так что бумаги Алиса подписывала не глядя. Затем было стандартное ожидание в предродовой палате, осмотры. Врач была женщиной средних лет, что было хорошо. После каждого осмотра она говорила, что все в порядке и как по учебнику, вы просто расслабьтесь и думайте обо всем хорошем. Алиса, сама врач по образованию, даже верила. В конце концов, большая часть родов действительно проходит как по учебнику.
Новоиспеченный отец трясущимися руками поднял с пола недобитый телефон. Так хорошо начавшаяся жизнь с той единственной, за которой ухаживал с первого курса, закончилась вместе с жизнью Алисы. Хотя официально конечно все тип-топ - юридически загрузка не считается смертью и вообще вот вам кибертело последней модели в счет компенсации за моральный ущерб. И можно не слишком усердствовать в тяжелых случаях.
Но пора уже звонить тестю. Может он сможет хотя-бы отомстить за свою дочь пусть и не вполне законными методами? Не смотря на трещины по всему экрану, аппарат еще работал.
— Сергей Александрович... Ваша дочь...
— Что с ней?
— Эти имбецилы потеряли Алису!
— Как потеряли? Это же клиника с загрузкой!
— И что?
— И все! Хорош мне мозг *бать, Коля! Алису загрузили?
— Ну да, но ведь это...
— «Это» — твоя жена! Ну сменила тело с мясного на композитное и чего? Поверь моему опыту, это даже лучше. Да, нового ребенка она тебе родить сама не сможет, но закажете из пробирки, если захотите.
— Я не смогу жить с этой пародией на человека!
— Сможешь, зятек, куда ты денешься? Сольешься — лично прослежу чтобы тебя сгнобили.
Ну вот и поговорили. Сергей Александрович Ким, крупный бизнесмен, инвестор в сфере биопротезирования, действительно мог капитально испортить жизнь своему зятю — «всего-лишь» сосудистому хирургу Николаю Петровичу Нестерову.
На всякий случай моя авторская позиция «Алиса жива, муж ее „чудак“». Папа Алисы тоже не без греха, но это уже профдеформация.