Субботний отрывок #41

Эйнеке вздохнул, откинул голову назад. Прислонился затылком к шершавой коре дерева, в чьих корнях устроился, и закрыл глаза, прислушиваясь и к звукам, и к течению магических сил вокруг. Дневная жара уже уступил вечерней прохладе, а в лесной тени и вовсе было зябко – Эйнеке приходилось кутаться в плащ, покуда Наталь не развел костерок. Почти стих птичий треп. Его сменило стрекотание сверчков и отдаленное уханье совы. В магических потоках царило спокойствие и даже умиротворенность. Мягко коснувшись их своим щитом-щупом, Эйнеке лишь чуть потревожил их и принялся пить. 

В последние дни боли в спине участились. Ожоги, полученные в Ас-Этре вроде бы и зажили, а вроде бы причиняли все больше неудобства. Эйнеке списывал это на усталость. А что еще, если не усталость? 

“Пройдет. Еще немного подживут и совсем перестанут болеть!” - утешал сам себя, продолжая тянуть магию из земли и растений вокруг: понемногу, чтобы не загубить ни одно деревце, кустик или случайно подвернувшуюся мелкую зверушку. 

Вместе с магией в тело его втекала расслабленность, расслабленность и блаженство. От боли не осталось и тени, однако Эйнеке не сомневался в том, что боль еще вернется. Вполне вероятно, завтра к вечеру. Но это уже не так важно, ведь завтра они доедут до Кагарана, а в Кагаране у Эйнеке будет чистая постель и хотя бы несколько дней отдыха, прежде чем Вивьен выйдет на связь. 

Вивьен…

Все ли с ней хорошо? Смогла ли она внедриться в окружение Корги? Не попалась ли она? Не рассекретили ли ее причастность к Конклаву? Много вопросов. Так много и все такие волнующие! А ответа ни одного. И до тех пор, пока они не доберутся до Кагарана, ответов и не будет. От Вивьен ни весточки, но такова цена успеха, ведь так? Письмо, фамильяр… Все это – неоправданный риск для ее миссии. Эйнеке все понимал, просто… ему не нравилось. Не нравилось ехать в Кагаран, будучи в полной неизвестности о судьбе Вив, не нравилось знать, что неудача грозит ей смертью, а он ничего не может с этим сделать. Не нравилось… Да как вообще такое может нравиться?!

“Вивьен?” - умиротворенность лесной глуши нарушила вспышка магии в отдалении. 

Вспышка яркая и быстрая. Она сперва мелькнула где-то на самой периферии, а теперь стремительно мчалась к Эйнеке, словно бы знала кто он и где. 

“А она и знает…” - лениво заметил внутренний голос. Эйнеке распахнул глаза и поднялся на ноги. Вгляделся в ту сторону, где почувствовал всполох магии. 

Да, действительно знает. Бледно-фиолетовое существо фантомом скользило меж ветвей. Эйнеке вскинул руку. Наталь, уже с минуту неотрывно наблюдавший за братом, нахмурился, а И`Нэльо обратился в ту сторону, откуда мчался фамильяр. 

Сотканный из магии ворон сел на предплечье Эйнеке как на присаду и хрипло каркнул. Эйнеке задумчиво оглядел птицу. Прислушался к своему чутью. Сомнений не было: этот ворон принадлежал Калеану. Его стылую и кипучую силу Эйнеке мог узнать без труда и через сто лет разлуки. 

К лапке ворона был прикреплен крохотный тубус. Отвязав и вскрыв его, Эйнеке развернул записку. Почерк тоже совершенно определенно принадлежал Калеану. Бегло пробежавшись глазами по аккуратным, но не слишком изящным строкам, озвучил своим спутникам то, что счел наиболее важным из написанного:

- Калеан встретит нас на пути в Кагаран. У указателя на последнем перекрестке.