Рецензия на роман «Печать Мары: Кольцо. Книга II»

Одержимая дочь и властительное кольцо

Вторая книга не нарушила благоприятного впечатления от первой. Впрочем, и недостатки произведения остались теми же самыми. Вообще-то, фактически, два романа на деле представляют собой один, располовиненный, очевидно, в технических целях. Однако цельность частям сообщают непосредственные продолжения всех сюжетных линий, историй персонажей и особенно изящная закольцовка: финал второй книги, раскрывающий истинную личность Василя, отсылает прямо к началу книги первой.

При этом между книгами имеет место несколько ставящий читателя в тупик сюжетный провал. В конце «Печать Мары: Пламя» мы расстались с главными героями — Николкой Силиным и Василем — на том, что они упокоили упырицу, в которую обратилась жена Силина Анна. В начале же «Печать Мары: Кольцо» мы встречаем Василя уже в роли подъячего Разбойного приказа, а Силина — страдающим от потери дочери, пьющим и оказывающимся в конце концов в роли послушника в лесном скиту. То есть, друзья как бы меняются социальным положением, но каким образом они достигли такого состояния, нам не показано.

Особенно это касается головокружительной карьеры Василя — перешедшего в православие пленного литвина. Ведь в конце романа он уже предстаёт в роли сокольничего самого царя Алексея.

В начале же романа он получает поручение от начальства пресечь замыслы колдунов найти кольцо Мары (артефакт, явно отсылающий к Кольцу Всевластия Толкиена), с его помощью призвать из адских пределов князя Рюрика, извести законного государя и сделать Русь вновь языческой. Как видим, повествование всё больше уклоняется от историзма в сторону чистого фэнтези. Хотя и исторические черты тоже не теряет, и они даже довольно точно соответствуют эпохе. Например, описывается действительно широко распространившееся тогда поветрие кликушества. А в конце романа появляется сам государь Алексей Михайлович, играя роль «бога из машины», разрешающего проблемы героев.

Поднята и самая жгучая тема того времени — предпринятое патриархом Никоном исправление богослужебных книг, спровоцировавшее церковный раскол и репрессии против староверов. Под эти жернова подпадает и Николка, уверенный, что его дочь Настя мертва, и намеренный принять схиму в лесной глуши. Однако судьба, которая преследует его в образе жуткой богини Мары и охраняющей его берегини, не даёт ему это сделать.

Здесь надо отметить одну сильную повествовательную черту произведения. А именно, достоверность злоключений героя. Я уже отмечал в рецензии на первый роман, что победы даются ему с огромным трудом и потерями. И во второй книге это ещё усугубляется.

Более того — выйдя благополучно из одной беды, он тотчас попадает в другую. Иногда это начинает утомлять даже читателя, а уж каково приходится герою…

И друзей у него нет: царские и патриаршие стрельцы, боевые монахи — все стремятся схватить его за какие-то настоящие или выдуманные преступления, пытать, предать на расправу.

Единственный, кто всегда поддерживает ГГ и спасает его от самых страшных опасностей — чудесная ласка,

Хотя стоит заметить, что резоны и мотивации сверхъестественных существ в романе не всегда ясны. Например, зачем завладевшая Настей кикимора Беляна спасает монахиню Марфу, которая должна быть ей совершенно безразлична? Или вот ставшая в первой книге упырицей, но обезглавленная Силиным Анна, вновь активно действует во второй, во вполне физическом, плотском виде.

Самый впечатляющий персонаж из Нави, конечно, богиня зимы и смерти Мара — несмотря на то, что наличие её культа в славянском язычестве всего лишь научная гипотеза. Но в романе она роскошна: прекрасна, ужасна и очень опасна. Она отсылает к другим мистическим «холодным владычицам» из литературы: Снежной королеве Андерсена и Белой колдунье Льюиса. Но авторы разбираемого романа сумели создать свой яркий образ. Вот, например, как видит её главгер:

«Он поднял взгляд и сразу нырнул в обжигающую ледяную глубину. Его тянуло, затягивало в бьющий холодом водоворот, все дальше и глубже. Все вокруг засветилось нежным призрачным светом. Он уже не чувствовал себя. Весь растворился в манящем и затягивающем взгляде».

Величаво-ужасна и иная нечисть. Вот авторы описывают то, что не описал сам Гоголь: чувства человека, глядящего в глаз Вийя:

«Серебристое сияние резало глаза так, что из них градом полились слезы. Черная клокочущая бездна была все ближе и ближе. Он уже различал змеящиеся, похожие на тонкие струи дыма, выбросы тьмы, готовящиеся поглотить его душу».

Возникают и другие литературные параллели. Например, приключения Насти в лесу явно содержат отсылки к русским сказкам о Бабе-Яге, причём даже не она сажает детей в печь — девочка сама туда лезет. Читая этот эпизод, чётко осознаешь, что на самом деле с детства знакомые волшебные истории — это самый настоящий ядрёный хоррор.

Впрочем, нечисть в романе не всегда предстаёт однозначно жутко, иногда приобретая и юмористический оттенок. Например, в сцене довольно фамильярного общения боевого монаха и русалки.

Могущество Мары, Вийя и других тёмных сил подчёркивается тем, что с ними не всегда справляется и христианское духовное оружие — крест и молитва.

И это логично: христианские методы работают лишь тогда, когда их применяют духовно здоровые люди, а не погрязшие в суевериях, грешные, сомневающиеся, мятущиеся, как герои романа.

Но показано в романе и истинное благочестие русского народа, например, в сцене массового моления на могиле блаженного Иоанна Устюжского:

«Голос священника, глубокий и уверенный, разливался над собравшимися, словно он принадлежал не одному человеку, а исходил от всей толпы, собравшейся на лесной поляне. Он звучал мощно и проникновенно, наполняя пространство благоговением и святостью. Затем к нему присоединился хор, и многоголосое пение поднялось над головами, разливаясь по кругу, как волны, расходящиеся по воде».

Вообще, во второй книге, пожалуй, ещё больше ярких, цепляющих описаний, чем в первой. Вот ощущения ввергнутого в узилище героя, чьё положение кажется безнадёжным:

«Плотная тьма, которая наполняла келью, будто имела вес. Она стискивала грудь узника с каждым его вздохом, выдавливая последние силы. Безнадежность разливалась по телу, как холодный яд».

А вот величавое описание озера Ильмень — Словенского моря:

«Его голубая гладь, ровная и спокойная, уходила далеко, насколько хватало взгляду. Изредка с севера набегал порыв ветра, и на воде тут же появлялась легкая рябь. Но стоило ветру утихнуть, как поверхность озера становилась похожа на огромный бесконечный стол, покрытый голубой скатертью».

Или леса, в котором, как и в первой книге, ощущается толкиеновская древняя магия:

«…Ветви переплетались, цепляясь друг за друга. Ветер качал их, и тени, которые они отбрасывали, казались ожившими. Они то жили своей собственной жизнью, то удлинялись, вытягиваясь в сторону пасеки своими корявыми разлапистыми руками, то сжимались, словно обожженные солнечным светом. Иногда они превращались в причудливые фигуры, которые двигались, словно живые, под мерцающим светом заходящего солнца».

Встречаются и другие аллюзии на мировую фантастику. Так, в странствии Силина и Радослава по зимнему пустынному лесу мне почудились отголоски похода по огромному леднику героев «Левой руки тьмы» Урсулы Ле Гуин.

По-прежнему радуют и персонажи. И, кстати, периодические смещения фокала с главгера Силина на Василя или Настю выглядят органично и не раздражают, как часто бывает в других произведениях. Главные герои развиваются, являя новые грани своих характеров. По-прежнему впечатляют навии — Мара, Анна. Появляется новая интересная фигура из той же категории — Олеся. Как я и предполагал в первой рецензии, развиваются и антагонисты. Впрочем, очень колоритный, хоть и мрачный персонаж — атаман Болдырь, на мой взгляд, сошёл со сцены хоть и драматично, но как-то чересчур быстро, не исчерпав весь свой сюжетный потенциал. Зато волхв Радослав — монах Иона по-прежнему вызывает огромный интерес. Более того, его образ претерпевает поразительную метаморфозу…

Хотя с ним связаны и некоторые недоумения. К примеру, каким образом инок, живущий в монастыре, имел возможность совершать столь длительные путешествия по всей стране и даже в Литву: ведь в начале первой книги мы видим его в замке Богуслава Радзивилла?.. Недостаточная обоснованность встречается и у других персонажей. Скажем, яркий и трагический герой Тихомир, оказывается жив, хоть после встречи с разбойниками и потери жены искалечен физически и духовно. Но совершенно непонятно, как он в таких обстоятельствах мог стать патриаршим стрельцом.

На высоком уровне остаётся и экшен, он, пожалуй, выглядит даже динамичнее, чем в первой книге. Некоторые сцены, как, например, встречи Василя и кликушествующей Насти, просто завораживают своим пронзительным драматизмом.

Что касается недостатков стиля, авторы продолжают слишком, на мой взгляд, увлекаться рваными предложениями.

При всём своём мрачном тоне и жестокости к героям, сравнимой с упомянутым Мартином, роман заканчивается относительно светло:

Имею возможность, способности и желание написать за разумную плату рецензию на Ваше произведение.