Старая-старая сказочка

Она сжала кулаки и снова мысленно обозвала себя дурой. А ведь почти уж поверила будто с другом идет. Начала всерьез рассчитывать на этого мерзавца, слугу Кощея! Да он же, пусть и человек, сам почти что нечисть: закладной.

— А веревочка-то непростая и узел — тоже, — проговорил он словно бы себе под нос, но Злата расслышала. — Прыгнула бы в воду, в себя пришла, я б тебя и вытянул. Но никак не раньше. Чай не видала ни разу на какие дела зачарованные способны?

Рассказывали. Когда Злата еще мала была, полюбил деву лесную один дружинник. Частенько он на охоту ходить стал, да не в простой лес, а в чащу, где и встречался со своей милой… Хотя скорее та просто очаровала или зелье любовное дала. В конце концов, нечасто молодцы в зеленокожих сморщенных созданий влюбляются, у которых всей прелести (и этого не отнять) глаза ясные цвета неба весеннего да золотые волосы невообразимой длины. Лесная дева их в родник складывала, а вода несла далее. Впадал родник в речку, а та — в еще большую. И бежала-бежала к морю-океану. Там люди песок донный собирали да просеивали и часто находили золото.

Дружинника застукали за тем, что колодец во дворце отравить хотел. Подговорила его зазноба нечистая. Пока скрутили его, человек двадцать поломал, троих прибил насмерть. Никого в лицо не узнавал, речей и окриков не слышал вовсе. Лишь Путята и сумел с ним справиться и то не столько силой, сколько хитростью: сеть рыболовную удачно кинул, дружинник в ней и запутался.

Хотел царь казнить его, да дружинник оказался племянником двоюродным любимым старшего боярина. Так любил его боярин, что слухи по стольному граду шли будто никакой то не племянник, а сын родной. Короче, отговорили Горона от расправы, откуп щедрый боярин за родича дал. Гонцов к Ягафье послали, прибыли те со снадобьем и словами волшебными, только с их помощью избавили зачарованного от любовной лихорадки.

Слово за слово рассказал он о том, что встретил на берегу ручья Мирославу, дочь купца Мороза. Та действительно в воде косу мочила, но дружинник не заподозрил будто дева лесная приняла облик девицы. Поздоровался, затем разговорился, а она и предложи: «Прыгни на мою сторону ручья, молодец, аль боишься порты замочить?»

Ширины ручья того всего-то два шага. Прыгнул дружинник на ту сторону, да берег мягким и глинистым оказался, ноги в стороны разъехались, и упал он в воду. Тучу брызг поднял, сам влаги нахлебался, хотел выбраться и не сумел, поскольку золотые волосы крепко связали. А далее он и не помнил ничего, очнулся лишь после слов да снадобья Ягафьи.

Припомнила Злата, как пальцы ее не слушались. А вдруг и она сумела бы силищу эдакую в себе вызвать? Может, вовсе не пытался ее сгубить и не трусил Кощег, просто проявлял благоразумие? Дружиннику-то тому тоже говорили, чтобы в чаще ни с кем не заговаривал, а он не послушал, пошел на поводу у лесной нечисти.

Впрочем, виниться и прощения выпрашивать Злата не стала, иное молвила:

— Ты смеешься надо мной, да?

— Предупреждаю, — сказал Кощег, потерев переносицу. — Все же мне приходилось уже пересекать болото, а тебе — вряд ли.

(с) https://author.today/work/442328