Опять страдаю фигней

Я совершенно не помню свой возраст, сбилась со счёта ещё где-то в районе трёхсотлетия. В принципе, это и неважно. В нашей иерархии главное вовсе не то, сколько оборотов на земной карусели ты совершил вокруг солнца. Заметили? У меня ужасающая привычка прыгать мыслями с одного на другое. Вы привыкните. Парадокс моего существования заключён в том, что я выгляжу как пубертатный подросток. Невысокий рост, хрупкое телосложение, узкие бёдра, грудь размера единичка — это как третий, только первый. Больше семнадцати мне и не дашь.

Как это ни странно, но всему виной всё тот же пресловутый, что и у вас, дядя Гена. И это неудивительно, ведь создатели у нас одни и те же. Да, всё по тому же образу и подобию, но мы были первыми. Похожие на вас, только лучшая версия: сильнее, быстрее, способнее. Вот я одна, а за окном медленно проплывают дома города с триста сорок двумя тысячами населения. Пожелай я заняться смертельным кровопусканием, мне потребуется меньше суток, чтобы в нём не осталось ни одного живого человека. Но можете спать спокойно, мне не требуется столько крови и приступами неконтролируемой и беспричинной агрессии я не страдаю. Триста сорок две тысячи, подумать только! Нам и рядом не стоять с вашей плодовитостью.

Хотя в глазах создателей вовсе не это стало их главной ошибкой. Они не заблокировали нам ни продолжительность жизни, ни регенеративные способности, ни другие возможности. Мы оказались слишком близки к ним по природе, оттого и были признаны чрезмерно опасными потому, что могли противостоять им и мало подходили для разведения в питомнике.

Всё построенное нами было уничтожено, выжжено резонатором с территории самого большого континента, воспоминания стёрты, а нас превратили в Иуд, продавших Бога. В вас же заложили генетически веру в высшие силы, поэтому вы без устали за всё время своего существования, придумываете всё новых и новых богов. Покорность сильным, стадность — это досталось вам. Хотя грех жаловаться, благодаря этому нам без проблем удалось перехватить власть.

Если думаете, что мы скрываемся от людей, отбросьте эти сомнения. Мы живём веками, и наш вид помнит, что создатели рано или поздно вернуться, чтобы собрать урожай.

На закате своей жизни я могу с уверенностью заявить: это всё сейчас очень далеко от меня. Но расскажи я такое вам, и вы рассмеётесь в моё подростковое лицо, обозвав фантазёркой. Мы живём долго, ужасающе долго в ваших категориях, но всё-таки не бессмертны. Просто однажды наступает тот день, когда твои волосы начинают терять цвет. Мои уже совсем белоснежные, но люди думают, что я их крашу. На последней стадии выпадают клыки. И даже это не означает мгновенную смерть. Я и без них проживу ещё несколько лет, а, может, и десятилетий, всё больше превращаясь в ходячий скелет, обтянутый кожей. Конец в любом случае неизбежен…

А вот и мой университет. Моя третья попытка, если быть точной. И я вовсе не боюсь встречи со своими бывшими однокурсниками. Лёгкое гипнотическое воздействие и они обо мне даже не вспомнят. Только умоляю, не заводите песнь про одиночество, дружбу и прочую благодать социального общества. Лучше скажите, у вас был хомяк? Их продолжительность жизни где-то года три. Его смерть чуть печалит, но уже на следующий день вы о нём и не думаете, покупая нового питомца. Возможно, на этот раз это будет попугай. Люди для меня значат не больше любого домашнего животного.

И даже не моя невзрослая внешность тянет меня сюда. Скорее, всё-таки сказывается старость…

У моей бабушке была поговорка: «Люди всегда врут. Если человек молчит, он врёт самому себе.» Так что от меня вы услышите правду и ничего кроме правды. Дети — это моя слабость. Мне нравится находиться среди них, нравится представлять кого-то из них своим. Думаю, вы уже догадались, — потомства у меня нет. За всю свою долгую жизнь я так и осталась пустоцветом. Потакая капризу, можно было бы обратить одного из них. И привет: жестокость, агрессия и неконтролируемое обжорство. Именно обращённые и стали прототипом для всех дурных историй о нас. Люди абсолютно не умеют усмирять свои желания и позывы.